Что такое корабль начала 19 века? Изящный фрегат, накрытый шапкой ослепительно белых парусов. Корабли конца 19 века, приземистые горы стальной брони, дышащие дымом и паром, мы также представляем себе достаточно хорошо. Но каковы те переходные звенья, которые связали эпоху ветра с эрой пара и электричества? Броненосцы — об истории их появления и развития мы и поговорим сегодня.

Гребные броненосцы

Отправной пункт истории броненосного флота следует отнести даже не к 19, а к 15—16 векам. Уже в римское время палубы и башни судов оковывались медью, днища — свинцом, а железом усиливались форштевни и тараны. Но приравнять к броненосцам римские пентеры все-таки нельзя, так как тонкий слой металла на их корпусах предназначался лишь для защиты дерева от зажигательных снарядов. Выстреливаемые метательными машинами камни и копья не были опасны даже сравнительно тонким дощатым бортам.

Первые настоящие броненосцы были созданы в Корее. Место их «рождения» может показаться неожиданным и экзотичным, но удивляться не следует. Необходимость брони была вызвана развитием морской артиллерии, а пушка впервые была установлена на корабль именно в Корее еще в 14 веке.

Современная реконструкция... реконструкции кобуксона, выполненной корейцами в конце 18 века.

Изобретателем кобуксонов — «кораблей-черепах» — обычно считают Л и Сунь Сина — блестящего корейского адмирала, героя Имджинской войны. Но это не совсем так. Наиболее ранее упоминание об покрытых броней кораблях относится еще к 1423 году. Хотя случай проявить себя в деле броненосцам, действительно, представился только в конце 16 века.

В 1592 году 130-тысячная японская армия высадилась в корейских портах. Японцы хорошо подготовились к войне. Самураи выступали верхом на низкорослых, но злых лошадках. У пеших воинов — асигару — было много огнестрельного оружия, в том числе и новомодных мушкетов европейского образца.

Высадившись в апреле, к ноябрю японцы вышли к китайской границе. Война могла бы считаться законченной, если бы к этому моменту Япония не потерпела полное поражение на море. Несмотря на то, что большая часть корейских кораблей была уничтожена внезапным ударом в первые дни войны, флот Ли Сунь Сина полностью парализовал японские коммуникации, высаживал десанты в тылу врага и подвозил оружие и продовольствие партизанам.



Так как крыша корейских броненосцев была покрыта шипами, мачты управлялись дистанционно — через люки.

А зимой подоспела помощь из Китая. Под аккомпанемент залпов «Сотрясающего Неба Грома» (поэтичные азиаты именовали так 2-пудовые осадные мортиры) Пхеньян был освобожден, и японцы запросили мира.
Успех корейцам обеспечил технический перевес. Среди примерно 1500 привлеченных к боевым действиям японских джонок более половины составляли кобая — лодки, способные вместить 16—20 гребцов и несколько стрелков. «Линейные» же корабли — секи-бунэ — в европейской терминологии соответствовали однопушечным галиотам. Их экипаж обычно не превышал 200 человек, а водоизмещение 150 тонн.

Японские боевые джонки плохо ходили на веслах, но значительно превосходили средиземноморские галеры мореходностью. Но в прибрежных водах Кореи, изобилующих островками и заливами, это оказывалось сомнительным преимуществом. Корейцы располагали вчетверо меньшим флотом, их «корабли-клевцы» квасоны также были невелики, однако несли больше орудий и снабжались таранами и окованными железом башнями.

Но «клевцы», по крайней мере, поражались огнем японских пушек. «Черепахи» же вызывали у японцев тяжелейший культурный шок. Самураи готовились к перестрелке и абордажу, но не к артиллерийскому бою с противником, неуязвимым для ядер. Даже снаряды выставленных на берегу осадных орудий не пробивали брони кобуксонов.

Что же представлял собой кобуксон? При длине около 33 метров его водоизмещение едва ли достигало 300 тонн. Орудия и экипаж располагались в похожем на сундук каземате из дерева и железа. Палуба судна, а также крыша каземата, были усеяны острыми шипами, делавшими неосуществимым абордаж.



Калибр установленных на кобуксонах орудий, возможно, достигал 50 фунтов (190 мм).

В движение судно приводилось 18—20 «одноместными» веслами, либо складными циновочными парусами на двух небольших мачтах. Площадь парусности и количество гребцов позволяют заключить, что предельная скорость кобуксона не превышала 7 километров в час при попутном ветре и всего 3 километра в час на веслах. Едва ли такой корабль мог перемещаться на значительные расстояния без помощи буксиров. Зато гребцы позволяли быстро наводить орудия, разворачивая судно на месте.

А наводить было что. Кобуксоны несли до 40 гаковниц и пушек. Снарядами служили картечь, чугунные ядра, зажигательные и разрывные бомбы.

Вооружение кобуксонов включало и огнеметы. Известный с 10 века китайский нефтяной огнемет представлял собой герметичный медный котел, в котором доводилась до кипения нефть. Когда давление паров бензина под крышкой достигало максимума, открывался клапан, и из пасти украшавшей форштевень головы дракона вырывалась струя огня. А спустя минуту-другую пары накапливались снова, и выстрел можно было повторить. Если же в котле сжигались размешанные с селитрой едкие вещества, «дракон» плевался слезоточивым газом. Железо и дерево



Дракон-огнемет.

Железо и дерево

Ли Сунь Син погиб в последней битве Имджинской войны. С этого времени упоминания о кобуксонах стали очень редкими. Последнее обстоятельство нередко вызывает недоумение. Почему «черепахи» более не строились? Как могло случиться, что идея броненосного корабля, против которого были бессильны традиционные парусники, осталась невостребованной в течение почти 250 лет?

Проще всего ответить на первый вопрос: кобуксоны не строились в Корее, так как надобность в сильном флоте отпала. В результате образцово-показательной порки японцы надолго — на три века! — приобрели стойкое отвращение к войне. Самураи сменили коней и мушкеты на катаны. Те из них, кто без экстрима не мог совсем, старались устроиться в пожарную охрану.

Вторая причина бесплодности идеи заключается в масштабе. Вопрос о мощности брони корейских кораблей остается дискуссионным. Конечно, она выдерживала попадание ядра из осадной пушки, но все-таки это были каменные ядра из японских осадных пушек. При водоизмещении всего в 300 тонн кобуксон никак не мог нести броню, соответствующую требованиям 18—19 веков.




Мачты с такелажем весили слишком много, чтобы корабль мог поднять еще и броню.

Само собой, корабль можно было бы сделать и побольше. В конце концов, китайцы собрали пагоду из литых чугунных деталей еще в 10 веке. Но «растолстев» до масштабов громившей Севастополь французской плавучей батареи «Девастасьон» (1800 тонн, 116 миллиметров железной брони на деревянной подложке и 18 50-фунтовых орудий), кобуксон полностью потерял бы возможность передвигаться на веслах. Попытки же объединить бронирование с полноценным парусным вооружением предпринимались на продолжении всего 19 века, но успеха не имели.

Наконец, бортовая броня кобуксонов, по всей вероятности, была деревянной. При равной с железной плитой эффективности защита из мореного дуба весила в 1.5 раза меньше. Идея деревянной брони исчерпала себя лишь с распространением мощных морских пушек, предназначенных для стрельбы разрывными снарядами. По своей пробивной силе бомбы уступали чугунным ядрам, но начиненный порохом снаряд вонзался в борт и застревал в нем. Когда фитиль догорал, бомба взрывалась, разрушая броню изнутри.



К концу 18 века морские пушки сравнялись по мощности с осадными.

В первой половине 19 века бомбические пушки стали стандартным вооружением боевых кораблей. Дубовые балки бортов перестали обеспечивать необходимый уровень защиты. Но и железо все еще не было готово заменить их.

Железная броня первых броненосцев могла лишь не допустить проникновения бомб в толщу дерева. Не только корпуса бомб, но и сплошные ядра из хрупкого чугуна раскалывались при ударах о твердую поверхность. Даже к железному корпусу построенного в 1861 году британского броненосца «Уорриор» снаружи крепились композитные броневые плиты из 110 миллиметров железа на полуметровой деревянной подложке. Впрочем, до начала 70-х годов броненосцы, за редкими исключениями, продолжали строиться с деревянными корпусами.

Архаично выглядело и вооружение. Пушки все еще мало отличались от орудий 17—18 века, отливались из чугуна или бронзы, заряжались с дула сферическими бомбами и размещались в один или два яруса по бортам. Калибр орудий колебался в пределах 190—280 миллиметров.



«Уорриор». Первый броненосец, деревянный не «по уши», а только «по колено».

В 60-х годах появились и чугунные дульнозарядные нарезные пушки калибром 152—178 мм, для стрельбы из которых применялся продолговатый снаряд. Они служили для ведения прицельного огня на 600—700 метров (против 300—400 метров у гладких пушек) и устанавливались на поворотных станках. Но снабдить нарезами более мощные орудия технологии того времени еще не позволяли.

«Монитор» и «Мерримак»

Первый поединок между броненосными кораблями состоялся в 1862 году. Нехватку кораблей Конфедерация рабовладельческих штатов решила возместить качественным перевесом. Не имея собственной промышленности, южане, тем не менее, сумели поднять затопленный экипажем 60-пушечный фрегат «Мерримак», снабженный вспомогательным паровым двигателем. Мачты и корпус корабля были срезаны, а центральная часть главной артиллерийской палубы в два слоя обшита сплющенными рельсами.



Живучесть «Мерримака» заметно повышал большой наклон броневых листов.

Полученный таким образом эрзац-броненосец при водоизмещении 3500 тонн имел защиту из 50 миллиметров железа и 550 миллиметров дерева, и нес шесть 229-миллиметровых и четыре легких нарезных орудия.

Узнав о приготовлениях южан, северяне начали строить свой корабль. «Монитор» также имел композитную конструкцию: надводная его часть была железной, а подводная деревянной. При очень небольшом — всего 1000 тонн — водоизмещении толщина его брони достигала 125 миллиметров на корпусе и 203 миллиметра на башне. Две установленные в башне 280-миллиметровых пушки заряжались с дула и после выстрела полностью убирались внутрь.

Кроме того, у северян имелось секретное оружие — ядра из закаленной стали. Предполагалось, что такие ядра смогут пробить до 110 миллиметров железа. Чугунные бомбы из орудий «Мерримака» могли осилить только 60.

Как отмечал сам конструктор «Монитора» Эриксон, вращающиеся башни не являлись новым словом в технике. Известны они были еще в античности, но позже основательно забыты, так как низкая точность гладкоствольных орудий делала индивидуальное наведение бесполезным. Пушки «Монитора» были именно гладкими, но проблему повышения меткости его сеоздатель решил весьма остроумно: предполагалось, что огонь будет открываться лишь с дистанции 75—200 метров.



Башня «Монитора» с вмятинами от вражеского обстрела.

«Монитор» и «Мерримак» вступили в строй почти одновременно. Утром 8 марта 1862 года броненосцы встретились на гэмптонском рейде. Это была ужасная битва. Оба корабля продемонстрировали полный иммунитет к вражеским ядрам. Отчаявшись, южане прекратили артиллерийский огонь и взялись за ружья, чтобы поразить смотровые щели «Монитора». Однако его амбразуры были столь малы, что... броненосец северян оказался почти слеп. Когда «Мерримак» в пылу боя вылетел на мель, северяне пытались таранить его, но промахнулись. Два раза.

Снявшись с мели, южане, в свою очередь, хотели броситься на абордаж, но «Монитор» ушел. При намеренных и случайных столкновениях с противником ему, кстати, удалось выпустить два снаряда в упор, однако и эти попадания оказались безрезультатными. Если бомбы южан разбивались о броню «Монитора», то стальные ядра северян, пробив слой рельсов, застревали в деревянной подложке.

В конце концов, «Мерримак» понял, что даром тратит время, и отступил. Ни один из кораблей не получил серьезных повреждений и даже не потерял ни одного члена экипажа... Но последствия этого странного боя для развития военно-морского флота были огромны. Стало ясно, что роль в бою броненосцев будет играть не число орудий, а их мощность. На новые броненосцы северяне стали устанавливать орудия калибром сначала 381 миллиметр, а затем и 508 миллиметров...



«Типпенканое».



Двухъярусный 52-пушечный броненосец «Мажента». 1864 год.



«Демологос»

Идея корабля «абсолютного» бронирования обрела второе дыхание с возникновением технических предпосылок в лице парового двигателя. В 1814 году в Соединенных Штатах по проекту Фултона был построен «Демологос» — 2500 тонный корабль с 1.5-метровой дубовой броней.
В конструкции «Демологоса» многое было революционным. Например, катамаранное (с единственным центрально расположенным гребным колесом) устройство корпуса. Или носовое орудие, для выстрела погружаемое под воду.
Но в остальных отношениях этот корабль представлял собой классический броненосец батарейного типа. Все 24 32-фунтовые пушки располагались в один ярус. Борт корабля, таким образом, получался предельно низким. В сравнение с современными ему парусными кораблями «Демологос» не только был лучше бронирован, но представлял собой значительно меньшую цель.

Пушки «Демологоса» стреляли ядрами, раскаленными в топке котла.

Совсем скоро — в 1865 году — Пьер Мартен изобрел новый тип плавильных печей. Мир изменился. Появились гигантские казнозарядные нарезные пушки, корабли начали строиться целиком из стали. В 80-х годах черный порох был заменен бездымным. Флот стремительно приобретал вид, знакомый нам по хронике Первой мировой войны. Краткая эпоха «гибридных» броненосцев была забыта.



«Петр Великий» 1872 год. Орудия все еще дульнозарядные.

Но ее стоит иногда вспоминать, уже ради ее неповторимого «стимпанковского» очарования.

Материал предоставлен интернет порталом http://www.mirf.ru/.