Проблема переработки отходов в России становится все более запутанной
Ежегодные объемы поступающих в биосферу твердых бытовых отходов (ТБО) давно превысили критическую норму. В 2009 году жители Земли произвели 400 млн тонн мусора. По данным Greenpeace, 30 млн из них приходится на Россию в целом, а 6 млн — конкретно на Москву. Принято считать, что ежегодно выработка бытового мусора в России растет на 9—10%. При этом, по оценкам экологов, действующие на территории страны полигоны для складирования отходов исчерпали свой ресурс еще полтора десятка лет назад.
Жители планеты производят по 400 млн тонн бытового мусора в год — это критическая отметка. Миллионы гектаров земли отведены под свалки, которые пагубно влияют на состояние экологии и здоровье людей. Основной метод борьбы с отходами — переработка и вторичное использование. Однако эти процессы в России пока не спешат отлаживать.
Мусорный ветер
«На самом деле больше всего мусора от американцев — в среднем 500—600 кг на человека, мы же идем вровень с Европой — каждый россиянин производит примерно по 300 кг мусора в год», — рассказывает руководитель токсической программы «Greenpeace Россия» Алексей Киселев.
Общий объем накопленных отходов производства и потребления в России составляет по меньшей мере 85 млрд тонн. «Самое страшное здесь, что корректные цифры озвучить просто невозможно, — говорит президент Ассоциации рециклинга отходов Михаил Малков. — Система государственного учета в этой области до сих пор не выстроена, несмотря на то что за этот вопрос отвечают по меньшей мере два ведомства: Минприроды и Ростехнадзор». По официальным данным, в стране 12 тыс. легальных, зарегистрированных объектов захоронения отходов — это 1,5 млн гектаров земли. «При этом количество несанкционированных свалок раза в полтора-два больше», — делится опытом Малков.
В Московском регионе действует 60 свалок общей площадью 8—10 тыс. гектаров. «Но страшно то, что общая загруженность объектов сегодня составляет 70—75% от предельно возможной — это реальная проблема, с которой надо что-то решать», — рассуждает Михаил Малков.
Алексей Киселев, в свою очередь, утверждает, что по подсчетам Greenpeace, российские мусорные полигоны исчерпали свой запас мощности еще в 1996 году. «То, что туда сваливают сейчас, — уже переходит все возможные границы», — отмечает он.
Плач природы
Естественный почвенный покров способен ежегодно поглощать 42 млн тонн отходов — с накопленными на сегодняшний день объемами он справиться уже не может. Складывающаяся экологическая обстановка сказывается на здоровье людей не самым благоприятным образом: по официальным данным, в опасных, загрязненных зонах проживает порядка 40 млн россиян, то есть четверть населения страны. «Это приводит к непредвиденным ситуациям: допустим, в 1990 году в Ставрополье сточные воды со свалки попали в родник Корыта и спровоцировали вспышку холеры, унесшей жизни 49 человек», — вспоминает Алексей Киселев.
У помоек есть и еще одна проблема — свалочный газ, образующийся в результате анаэробного гниения органических отходов. Наполовину он состоит из метана, выделение которого оказывает пагубное воздействие на озоновый слой. «На самом деле эта проблема еще не до конца изучена: никто не знает, насколько серьезный вред он наносит, — рассуждает Алексей Киселев. — Уже сегодня существуют технологии, блокирующие его выделение, вместо метана будет выходить просто пар, но они слишком дорогие — их использование увеличит тарифы на вывоз мусора так, что население всех поднимет на вилы».
Сегодня проблема свалок решается просто — излишний мусор сжигают. Вокруг Москвы функционируют пять мусоросжигательных заводов. Все они были построены до 1995 года, с тех пор подвижек в решении проблемы нет. В свое время эти предприятия вызвали серьезное негодование экологов. «В исходящем дыме содержатся по меньшей мере 400 опасных для человека веществ, которые накапливаются в организме и стимулируют развитие онкогенных заболеваний», — поясняет Киселев. Эксперт уверен, что полностью решить проблему при помощи сжигания нельзя: ежегодное увеличение объемов мусора приведет к прогрессирующему росту числа заводов.
Дым из трубы
На вторичную переработку, по официальным данным, уходит лишь 27% российского мусора. Однако эксперты рынка озвучивают совсем другие цифры. «Индустрия рециклинга отходов в России находится примерно на том же уровне, как в европейских странах 30 лет назад, — рассказывает Михаил Малков. — Уровень отсортированного вторичного сырья от общего объема ТБО составляет не более 3—5%».
В странах Евросоюза на переработку отправляются порядка 85% отходов — там рециклинг считается прибыльным бизнесом. Мировой оборот в этой отрасли составляет порядка 500 млрд долларов в год. При исходных данных в России на переработке мусора можно было бы зарабатывать порядка 30 млрд рублей в год.
Прямой пример тому — использование пресловутого свалочного газа. Сегодня в России работает лишь одна тепловая электростанция (ТЭК), сырьем для которой служат сточные воды. Курьяновская ТЭС была запущена в самом начале 2009 года, однако идея ее создания зародилась еще давно, в 2005 году, когда в результате неполадок в системе электроснабжения Москвы на шесть часов полностью прекратилась подача энергии на Курьяновские и Люберецкие очистные сооружения. Инвестором проекта выступает австрийский концерн EVN AG, который вложил в станцию 29,3 млн евро. Эти деньги планируется вернуть за 15 лет работы, все это время выработанную энергию будут продавать Мосводоканалу. Стоимость выработки Курьяновской энергии — 1,8 руб./кВт·ч.
Вместо людей машины
На сегодняшний день захоронение и переработка отходов находятся в ведении органов местного самоуправления. Проблема не двигается с мертвой точки. «Разработка грамотной системы разделения отходов помогла бы решить мусорный вопрос на 80%, — говорит Алексей Киселев. — Весь поток бытового мусора должен быть разделен на три категории: сухое вторсырье, органика и опасные отходы (батарейки и лампы)». Несколько лет назад в Москве проводилась попытка разделения отходов: на улицах были установлены специализированные контейнеры, однако эксперимент быстро свернули. «Это была простая инициатива по освоению бюджета, а не реальный проект, — рассуждает Киселев. — Создается впечатление, что, когда ничего не вышло с мусоросжигательными заводами, чиновники просто решили: хорошо, тогда мы не будем вообще ничего делать, пусть будет только хуже». В октябре прошлого года столичный Департамент потребительского рынка озвучил инициативу поэтапного ограничения использования пластиковых пакетов, однако никаких конкретных мероприятий так и не было проведено.
В Москве проблему отчасти пытаются решить на муниципальном уровне. Так, в Северном административном округе (САО) с осени начнет действовать специальная система раздельного сбора отходов, для этого там уже было установлено 300 инновационных баков. «Кроме того, мы сократили процесс транспортировки: вместо 90 мусоровозов сегодня ездят только девять машин — их вместительность намного выше, 120 кубометров отходов супротив стандартных 20, — рассказывает префект САО Олег Митволь. — Весь мусор увозится на те же полигоны, но не кучами, а цельными спрессованными брикетами, срок хранения которых десятки лет». По словам префекта, тарифы на вывоз мусора для населения увеличиваться не будут: модернизация происходит на деньги коммерческих компаний, организующих вывоз мусора. «Замена автопарка выгодна им самим — ведь это существенная экономия на бензине, а мусорные баки мы купили за счет выделенных государством ежегодных денег, и это вышло намного дешевле: стандартный большой зеленый мусорный бак вмещает 0,7 кубометра и стоит 26 тыс. рублей, а в инновационный влезает 5 кубометров и стоит он 68 тысяч», — поясняет Митволь.
По его словам, переход на раздельный сбор мусора в столице — процесс довольно трудоемкий. «Нам приходится осуществлять разделение на этапе дворника, — рассуждает он. — Ведь основной источник отходов — многоквартирные дома, а там установлены мусоропроводы, и люди просто ленятся разбирать все это». Интересно, что другие префекты не спешат учитывать позитивный опыт САО. «Недавно у нас проходило соответствующее совещание во главе с Юрием Лужковым, где он предложил другим округам действовать по нашей технологии, но никто не хочет этим заниматься — денег же не выделяется», — резюмирует Митволь.
Ежегодные объемы поступающих в биосферу твердых бытовых отходов (ТБО) давно превысили критическую норму. В 2009 году жители Земли произвели 400 млн тонн мусора. По данным Greenpeace, 30 млн из них приходится на Россию в целом, а 6 млн — конкретно на Москву. Принято считать, что ежегодно выработка бытового мусора в России растет на 9—10%. При этом, по оценкам экологов, действующие на территории страны полигоны для складирования отходов исчерпали свой ресурс еще полтора десятка лет назад.Жители планеты производят по 400 млн тонн бытового мусора в год — это критическая отметка. Миллионы гектаров земли отведены под свалки, которые пагубно влияют на состояние экологии и здоровье людей. Основной метод борьбы с отходами — переработка и вторичное использование. Однако эти процессы в России пока не спешат отлаживать.
Мусорный ветер
«На самом деле больше всего мусора от американцев — в среднем 500—600 кг на человека, мы же идем вровень с Европой — каждый россиянин производит примерно по 300 кг мусора в год», — рассказывает руководитель токсической программы «Greenpeace Россия» Алексей Киселев.
Общий объем накопленных отходов производства и потребления в России составляет по меньшей мере 85 млрд тонн. «Самое страшное здесь, что корректные цифры озвучить просто невозможно, — говорит президент Ассоциации рециклинга отходов Михаил Малков. — Система государственного учета в этой области до сих пор не выстроена, несмотря на то что за этот вопрос отвечают по меньшей мере два ведомства: Минприроды и Ростехнадзор». По официальным данным, в стране 12 тыс. легальных, зарегистрированных объектов захоронения отходов — это 1,5 млн гектаров земли. «При этом количество несанкционированных свалок раза в полтора-два больше», — делится опытом Малков.
В Московском регионе действует 60 свалок общей площадью 8—10 тыс. гектаров. «Но страшно то, что общая загруженность объектов сегодня составляет 70—75% от предельно возможной — это реальная проблема, с которой надо что-то решать», — рассуждает Михаил Малков.
Алексей Киселев, в свою очередь, утверждает, что по подсчетам Greenpeace, российские мусорные полигоны исчерпали свой запас мощности еще в 1996 году. «То, что туда сваливают сейчас, — уже переходит все возможные границы», — отмечает он.
Плач природы
Естественный почвенный покров способен ежегодно поглощать 42 млн тонн отходов — с накопленными на сегодняшний день объемами он справиться уже не может. Складывающаяся экологическая обстановка сказывается на здоровье людей не самым благоприятным образом: по официальным данным, в опасных, загрязненных зонах проживает порядка 40 млн россиян, то есть четверть населения страны. «Это приводит к непредвиденным ситуациям: допустим, в 1990 году в Ставрополье сточные воды со свалки попали в родник Корыта и спровоцировали вспышку холеры, унесшей жизни 49 человек», — вспоминает Алексей Киселев.
У помоек есть и еще одна проблема — свалочный газ, образующийся в результате анаэробного гниения органических отходов. Наполовину он состоит из метана, выделение которого оказывает пагубное воздействие на озоновый слой. «На самом деле эта проблема еще не до конца изучена: никто не знает, насколько серьезный вред он наносит, — рассуждает Алексей Киселев. — Уже сегодня существуют технологии, блокирующие его выделение, вместо метана будет выходить просто пар, но они слишком дорогие — их использование увеличит тарифы на вывоз мусора так, что население всех поднимет на вилы».
Сегодня проблема свалок решается просто — излишний мусор сжигают. Вокруг Москвы функционируют пять мусоросжигательных заводов. Все они были построены до 1995 года, с тех пор подвижек в решении проблемы нет. В свое время эти предприятия вызвали серьезное негодование экологов. «В исходящем дыме содержатся по меньшей мере 400 опасных для человека веществ, которые накапливаются в организме и стимулируют развитие онкогенных заболеваний», — поясняет Киселев. Эксперт уверен, что полностью решить проблему при помощи сжигания нельзя: ежегодное увеличение объемов мусора приведет к прогрессирующему росту числа заводов.
Дым из трубы
На вторичную переработку, по официальным данным, уходит лишь 27% российского мусора. Однако эксперты рынка озвучивают совсем другие цифры. «Индустрия рециклинга отходов в России находится примерно на том же уровне, как в европейских странах 30 лет назад, — рассказывает Михаил Малков. — Уровень отсортированного вторичного сырья от общего объема ТБО составляет не более 3—5%».В странах Евросоюза на переработку отправляются порядка 85% отходов — там рециклинг считается прибыльным бизнесом. Мировой оборот в этой отрасли составляет порядка 500 млрд долларов в год. При исходных данных в России на переработке мусора можно было бы зарабатывать порядка 30 млрд рублей в год.
Прямой пример тому — использование пресловутого свалочного газа. Сегодня в России работает лишь одна тепловая электростанция (ТЭК), сырьем для которой служат сточные воды. Курьяновская ТЭС была запущена в самом начале 2009 года, однако идея ее создания зародилась еще давно, в 2005 году, когда в результате неполадок в системе электроснабжения Москвы на шесть часов полностью прекратилась подача энергии на Курьяновские и Люберецкие очистные сооружения. Инвестором проекта выступает австрийский концерн EVN AG, который вложил в станцию 29,3 млн евро. Эти деньги планируется вернуть за 15 лет работы, все это время выработанную энергию будут продавать Мосводоканалу. Стоимость выработки Курьяновской энергии — 1,8 руб./кВт·ч.
Вместо людей машины
На сегодняшний день захоронение и переработка отходов находятся в ведении органов местного самоуправления. Проблема не двигается с мертвой точки. «Разработка грамотной системы разделения отходов помогла бы решить мусорный вопрос на 80%, — говорит Алексей Киселев. — Весь поток бытового мусора должен быть разделен на три категории: сухое вторсырье, органика и опасные отходы (батарейки и лампы)». Несколько лет назад в Москве проводилась попытка разделения отходов: на улицах были установлены специализированные контейнеры, однако эксперимент быстро свернули. «Это была простая инициатива по освоению бюджета, а не реальный проект, — рассуждает Киселев. — Создается впечатление, что, когда ничего не вышло с мусоросжигательными заводами, чиновники просто решили: хорошо, тогда мы не будем вообще ничего делать, пусть будет только хуже». В октябре прошлого года столичный Департамент потребительского рынка озвучил инициативу поэтапного ограничения использования пластиковых пакетов, однако никаких конкретных мероприятий так и не было проведено.
В Москве проблему отчасти пытаются решить на муниципальном уровне. Так, в Северном административном округе (САО) с осени начнет действовать специальная система раздельного сбора отходов, для этого там уже было установлено 300 инновационных баков. «Кроме того, мы сократили процесс транспортировки: вместо 90 мусоровозов сегодня ездят только девять машин — их вместительность намного выше, 120 кубометров отходов супротив стандартных 20, — рассказывает префект САО Олег Митволь. — Весь мусор увозится на те же полигоны, но не кучами, а цельными спрессованными брикетами, срок хранения которых десятки лет». По словам префекта, тарифы на вывоз мусора для населения увеличиваться не будут: модернизация происходит на деньги коммерческих компаний, организующих вывоз мусора. «Замена автопарка выгодна им самим — ведь это существенная экономия на бензине, а мусорные баки мы купили за счет выделенных государством ежегодных денег, и это вышло намного дешевле: стандартный большой зеленый мусорный бак вмещает 0,7 кубометра и стоит 26 тыс. рублей, а в инновационный влезает 5 кубометров и стоит он 68 тысяч», — поясняет Митволь.
По его словам, переход на раздельный сбор мусора в столице — процесс довольно трудоемкий. «Нам приходится осуществлять разделение на этапе дворника, — рассуждает он. — Ведь основной источник отходов — многоквартирные дома, а там установлены мусоропроводы, и люди просто ленятся разбирать все это». Интересно, что другие префекты не спешат учитывать позитивный опыт САО. «Недавно у нас проходило соответствующее совещание во главе с Юрием Лужковым, где он предложил другим округам действовать по нашей технологии, но никто не хочет этим заниматься — денег же не выделяется», — резюмирует Митволь.
