От Сталина осталось: две смены белья, пара сапог, несколько кителей, набор трубок и гигантское государство. «Наследством», прямо скажем, распорядиться не удалось: слишком много оказалось глаз завидущих да рук загребущих. Впрочем, защищать свое мы умели лишь до тех пор, пока верили, что имеем на это полное моральное право. Пока цена ассоциировалась с победой, а не с баррелем.А потом нас убедили: в основе крупного состояния кроется преступление. Правда, других наследников подобный нюанс нисколько не смущал, никто и не думал отказываться от богатства предков, какими бы законченными мерзавцами те ни были. Лишь мы добровольно согласились принести искупительную жертву ради нереальных ценностей. Сначала вынесли себе мозг, после с просторов СССР вынесли уже нас, некоторых – вперед ногами.
«Мы живем, под собою не чуя страны», – написал Осип Мандельштам в 1933 году. Что ж, пусть так... а сейчас вы страну чуете? И как запах? Неожиданно выяснилось: умирать от либеральных реформ ничуть не слаще, чем от «колхозных». А воевать «ни за что» гораздо трагичнее, чем хотя бы «за Сталина». И террор против красных чиновников – отнюдь не «беспредел» по сравнению с беспределом современной элиты.
Крамольные мысли всегда стараются раздавить в зародыше. Потому у Кремля – очередное «обострение». Когда все разваливается, обязательно нужно назначить (непременно назначить!) крайнего. Чем хуже идут дела, тем больше он виноват. Не зря новый советник президента РФ Михаил Федотов провозгласил «борьбу с рудиментами сталинского сознания в обществе».
При умелой «борьбе с сознанием» порой достигаются впечатляющие результаты. Один раз удалось даже «оТдемократить» целую страну, пользуясь «коллективным бессознательным». Слушая про «умный рынок» и «общечеловеческие отношения», никто и не предполагал, что будет, как и с «коммунизмом», но с особым цинизмом.
Раньше мы считали, что мы лучше всех. Сейчас готовы расписаться, что хуже всех. Единственное, что никак не можем «догнать»: мы – такие же, как все. Со своими проблемами и заморочками, которые мы должны решать самостоятельно. И пусть весь мир подождет, пока мы определимся, не спеша и обстоятельно. Торопиться не стоит, хотя бы ради наших стариков. У них и так отняли практически все: обменяли бедность на нищету, а теперь, в преддверии вечности, собираются доказать, что вся их жизнь была ошибкой. В России объявлена «десталинизация».
Я-то наивно полагал, что разрушение главного творения Генералиссимуса – Советского Союза – и есть апогей «коррозийного процесса». Оказывается, нет: надо еще сплясать на крышке гроба во имя всепоглощающего счастья. Мы прекрасно знаем имена этого «счастья», которое есть и уже не может не есть – так, словно имеет запасные комплекты желудков (не зря оно – «всепоглощающее»). И лишь одно портит аппетит – страх. А вдруг придется платить по счетам? А вдруг правду сказал Ягода перед расстрелом: «Бог все-таки существует»? Не тот, что «ударят по левой – подставь правую», а тот, что «око за око и зуб за зуб».
Это не в нас сидит ужасный тиран Сталин, а в них. Наш-то Иосиф Виссарионович – мудрый и добрый, он все поймет, он с ними разберется. Мы и они хоть и живем на одной территории, где очень мало от государства и совсем чуть-чуть – от страны, но давно разделены преградой, гораздо более непреодолимой, чем пресловутый железный занавес.
В кои-то веки власть предержащие и правозащитники «совпали» официально. Ой, неспроста! Опять в моде – посыпание головы пеплом. Государственная Дума вместе с Медведевым извиняются перед Польшей за Катынь. Для них совершенно очевидно: «за все преступления отвечает Сталин». В этой цитате, между прочим, огромный смысл: у нас до сих пор за все отвечает ОН. Поэтому объявлять десталинизацию России для нашего руководства – все равно что выдергивать из-под себя надежную подпорку. Придется же искать других ответственных, и не только за «мрачное» вчера и унылое сегодня, но и сумеречное завтра.
«Уничтожение огромного количества граждан было преступлением!» Браво, президент Медведев! Немного странно, что Вы трогательно пообщались на эту тему с поляками, хотя прежде всего уместнее было бы вспомнить об убиенных соотечественниках. Ну, коли уж выпала такая оказия, можно уточнить: уничтожение советских и российских граждан – это явления одного порядка? А, нет?! Россиян никто не уничтожает, они просто вымирают сами по себе? Назовите причину!
Увы, вопрос – «неактуальный», «не к месту», «не ко времени». В первоочередных задачах значится суд над тоталитаризмом. Уже упомянутый советник Михаил Федотов надеется, что совсем скоро примут закон, по которому НКВД объявят «преступной организацией», вроде СС. Интересно, оставшиеся ветераны пойдут под трибунал, все скопом? И те, которые противостояли откровенным бандитам и уголовникам? И те, кто встретил фашистов в штыки на советских границах в июне 1941-го? Тогда «хорошо», что не дожил до наших дней солдат 132-го отдельного батальона НКВД СССР, написавший на стене Брестской крепости: «Умираю, но не сдаюсь».
История очень хорошо отвлекает от повседневности. Судить «тоталитаризм» можно легко (он не ответит) и бесконечно долго, вплоть до Ивана Грозного и его «преступной организации» (опричнины). Ибо если запретят Сталина – народ с удовольствием вспомнит, что славилась Русь и другими вождями, давившими распоясавшихся бояр.
Но вряд ли потребуется заходить столь далеко. Все старания «развенчать» отца народов приводят к обратному и закономерному результату: число поклонников вождя стремительно увеличивается. Потому что слишком коряво нам пытаются «впарить» других «спасителей отечества», утверждавших, что в 1991 году стране было гораздо труднее, чем в 1941-м. А приватизационное мародерство при всем воображении не похоже на освободительный поход против коммунистического ига. Да, ГУЛАГ сменили «экономические зоны», но очень строгого режима. Кто уцелел, не разменяв человеческое достоинство на определенное количество цветной бумаги, по-прежнему не понимает – зачем? С такими «контуженными либерализмом» бесполезно спорить о сталинских репрессиях. Ответ будет всегда один: «Зато мы делали ракеты, перекрывали Енисей…»
Сталин давно живет отдельно от Джугашвили, обернувшись символом справедливого возмездия. Такой символ надо было заслужить. Видимо, российские власти очень старались.
