Чем больше я смотрю телевизор, тем отчётливее понимаю: Россий на самом деле - двеВ одной - той, которая на экране, - живут молодые, успешные люди. Там открываются иннограды. Там успешно внедряют нанотехнологии. Там искренне радуются возможности провести чемпионат мира по футболу. В новенькие больницы там завозят самое передовое оборудование, и операции с использованием новейших технологий делают всем нуждающимся. Там почти победили инфляцию, там к берегу причаливают сейнеры со свежей рыбой и крабами, а гречки - завались.
Я искренне завидую жителям той - заэкранной - России. Потому что сама живу в другой. В моей России нанотехнологий нет - тут как мёл дворник снег метлой, так и метёт. В больницах здесь не то что новейшего оборудования нет - тут и старое-то порой не работает. Когда мой сын оказался в больнице, мы, мамы, по очереди мыли детскую палату, ходили с огромными чанами на общую кухню за едой для всего отделения. И молились на хирургов, которые практически «на коленках» делали уникальные операции, спасая наших детей. В моей России не то что чемпионат мира - чемпионат дворовых команд по футболу и то провести негде: на тех немногих стадионах, что не стали рынками, можно устраивать разве что гонки на выживание.
В моей России инфляция давно уже перешла в такой галоп, что даже бабушки у подъезда устали вспоминать, сколько совсем ещё недавно стоила «буханка ржаного». Потому что если так часто вспоминать прошлое, то стареешь быстрее. А стареть в этой - моей - России нельзя. Старикам, как в том фильме, тут не место. Тут молодым-то выживать тяжело. В моей России ни про какие иннограды не говорят - тут дети тупо учатся ставить крестики в нужные клеточки, готовясь к ЕГЭ.
Я смотрю телевизор и не понимаю - что же мне сделать для того, чтобы переселиться в ту, энергично развивающуюся, Россию. Или какие слова подобрать, чтобы пригласить её руководителей в нашу, реальную? Чтобы они наконец заметили: мы, все 142 миллиона, живём совсем не в телевизоре, а здесь, рядом. В двух шагах от Рублёвки.
