1 февраля 2011 года Россия отмечает юбилей – 80-летие со дня рождения ее первого президента Бориса Николаевича Ельцина (1931-2007).
Впрочем, панегирики в честь юбиляра уже прошли почти по всем телеканалам в минувшие выходные. Да и можно быть уверенными, что и сегодня различными официальными лицами и творческой интеллигенцией будет сказано еще немало хорошего по его адресу.
Но здесь теплых слов в его адрес не ждите. И не надо фарисейских заклинаний – мол, о мертвом либо хорошо, либо никак. Может, тогда и о Гитлере плохо отзываться неэтично? Или, если поближе к «родным палестинам», как тогда назвать регулярные перемывания нашей прогрессивной интеллигенцией косточек товарищу Сталину, продолжающиеся не одно десятилетие?
В общем, вернемся к герою дня, юбилей которого отмечает сегодня вся Россия. Именно отмечает в большинстве своем, а не празднует. Накануне юбилея государственное РИА «Новости» провело опрос посетителей своего сайта: мол, за что вы Ельцину больше всего благодарны? Далее следуют 5 разных пунктов. Первые три даже нет смысла называть – про рынок, свободу, демократию и т. п. По ним – 0% проголосовавших. За четвертый пункт – свободу уехать из страны – проголосовало аж 10%, и еще 90% – за то, что покойного вообще благодарить не за что: он уверенно спустил страну на уровень третьего мира.
Впрочем, касаясь жизнеописания «героя», отметим, что даже благожелательные биографы указывают, как с самого начала не по-людски начался жизненный путь будущего «царя Бориса». «История.ру» повествует, как во время крещения нетрезвый священник, крестивший Бориса, чуть не утопил его в купели. Как, будучи пацаном, Борис завел компанию одноклассников в болото. Как похитил гранату РГД-33 с оружейного склада и, желая узнать, как она устроена, ударил по ней молотком, забыв вытащить запал, в результате чего остался без двух пальцев. Во время учебы в институте осуществил двухмесячную поездку по стране, передвигаясь на крышах и подножках вагонов; попал в неприятную историю, играя с уголовниками в «буру». И еще масса подобных «подвигов».
Причем сия быль в укор не молодцу, а нам, тогда еще советским гражданам. Обо всех этих историях Ельцин сам повествовал в своей книжке «Исповедь на заданную тему», разошедшейся по СССР многомиллионными тиражами. Но читавшие только восхищались лихостью и молодечеством начинающего Бориса Николаевича, даже не предполагая, что этот усвоенный с младых ногтей стиль он не оставит, достигнув высших государственных постов.
Правда, эта же биография утверждает, что у Ельцина были проблемы с поступлением в Уральский политех – «из-за того, что его дед, церковный староста, был раскулачен, а отец репрессирован. Клеймо сына и внука «врагов народа» стояло на Ельцине до самой перестройки и не позволяло ему в полной мере реализовать интеллект, силу воли и тягу к власти».
Ну, вот уж дудки: ничего себе «клеймо», которое вовсе не воспрепятствовало потомственному «врагу народа» достигнуть должностей первого секретаря одного из крупнейших в стране обкомов! А затем – руководителя Московского горкома и кандидата в члены Политбюро...
Начало трудовой и партийной карьеры Бориса Николаевича было, впрочем, связано и с такими типичными для него делами, о которых у него хватило ума не рассказывать даже наивным советским читателям. В интервью газете «Московский Комсомолец» (19.08.2003) бывший первый секретарь Свердловского обкома Яков Петрович Рябов подробно каялся, как выводил в «большую жизнь» своего молодого земляка.
В начале 1960-х гг. 32-летний Ельцин производил впечатление перспективного молодого человека. «Борис взялся за работу со всей своей настырностью. Он схватывал все на лету. Именно на этой должности у Ельцина появилась черта, которую он так и не смог в себе перебороть, – грубость, хамство по отношению к подчиненным... Ельцин был уверен, что «ради дела» подчиненных «нужно продавливать»: человеческих слов они никогда не поймут».
Но это с подчиненными, а с начальством Ельцин выбрал иную тактику общения, которую Рябов характеризует как подхалимство, лесть, стремление угождать везде и во всем. «Мне он тоже постоянно льстил, поддакивал на заседаниях. Честно говоря, все это было не по душе», – вспоминает Рябов.
Но в далеком 1963 году об этом никто и подумать не мог. Начальство подкупала бульдожья хватка Ельцина. Успехи Бориса подмечали и выделяли, и через два года, в 1965 году, его выдвинули на должность директора домостроительного комбината.
Спустя несколько месяцев, в начале 1966 года, произошел случай, который чуть было не поставил под удар карьеру Ельцина. Рассматривался вопрос о награждении отличившихся специалистов по итогам пятилетки 1961-1965 гг. Ельцина представили к ордену Ленина. И вдруг в Москву приходит телеграмма, в которой сообщается, что на одной из улиц Свердловска ночью обрушился пятиэтажный дом, который строил комбинат под руководством Ельцина.
«Помню, секретарь обкома партии Михаил Сергеев внес предложение снять Ельцина с награждения, его поддержал первый секретарь – Константин Николаев, – рассказывает Рябов. – Остальные члены бюро ждали моего мнения. Я заявил, что сам разберусь с этой ситуацией и доложу о ходе расследования на бюро ОК КПСС».
В ходе расследования выяснилось, что фундамент для этого дома делали зимой, в холодное время, бетон не успел схватиться. А весной оттаял и «пополз», движение фундамента вызвало колебание конструкций, и дом рухнул. Бориса Николаевича спасло только то, что люди не пострадали. Поэтому в уголовном порядке никого не привлекли к ответственности. Яков Петрович добился, чтобы Ельцина все же представили к государственной награде. Так будущий президент России получил свой первый орден – «Знак Почета».
Ну а следующим шагом на пути к вершинам власти стало приглашение на партийную работу в обком партии. В то время Рябов работал вторым секретарем Свердловского обкома, а заведующий строительным отделом обкома партии был в предпенсионном возрасте и не блистал здоровьем, поэтому этот отдел решили «укрепить» более молодым и энергичным «кадром».
Но общие знакомые, знавшие Ельцина со студенческих лет, предупредили Рябова: «У Бориса – очень неуравновешенный характер». «Оказалось, мои друзья учились с Борисом и знали его со студенческих лет. Они прямо говорили о его амбициях, стремлении к власти любым путем. Я тогда спросил их: «А как вы его оцениваете с точки зрения дела?» – «Здесь вопросов нет: разобьется, но поручение начальства выполнит». Это, как признает Рябов, его и подкупило.
Ельцин возглавил строительный отдел обкома, а тех, кто нелестно отзывался о нем в беседах с Рябовым, внес в список своих врагов и постарался всячески испортить им карьеру... Прошло 4 года. Борис трудился на должности заведующего строительным отделом Свердловского обкома партии. Но где-то в начале 70-х его как будто подменили. «Он стал грезить о карьерном росте, жаждал повышения по партийной линии. Я ему неоднократно намекал, что если он изменит свой характер, рост ему гарантирован», – вспоминает Рябов.
Смекнув, наконец, что к чему, Ельцин решил добиваться дружбы со своими коллегами в обкоме партии: заигрывал с членами бюро и секретарями обкома, с людьми из облисполкома. Авторитет Ельцина вырос настолько, что к 1975 году его воспринимали как зрелого, состоявшегося партийного работника. И он добился своего. В то время в Свердловске распространились слухи о том, что Рябова собираются повысить. Ельцин, проанализировав ситуацию, мысленно облюбовал апартаменты своего друга и учителя Рябова. А Рябова в то время перетягивали в Москву, и он предложил самому Брежневу назначить Ельцина на свое место.
Брежнев, однако, был вовсе не таким маразматиком, каким со времен перестройки его любят изображать. «Кота в мешке» на посту руководителя промышленного Урала он вовсе не хотел, и стал задавать Рябову вопросы: «Почему Вы рекомендуете именно его? Он ведь не второй секретарь обкома, не депутат Верховного Совета, мы его в ЦК не знаем». Рябов охарактеризовал своего выдвиженца как самого достойного сотрудника. Как раз в это время и сам Ельцин оказался в Москве на каких-то курсах партийной учебы, и Рябов привел его на «смотрины» генеральному секретарю.
Как рассказывает историк Рой Медведев в своей недавно опубликованной книге «Борис Ельцин (Народ и власть в России в конце ХХ века)», все же Брежнев встретил его добродушной шуткой: «Так вот кто в Свердловской области решил захватить власть!», и в целом Ельцин ему приглянулся. После чего вопрос о руководителе Свердловского обкома был решен.
Впрочем, Медведев уточняет, что в те годы, несмотря на брежневскую шутку, Ельцин вовсе не был никаким революционером, просто «он хотел быть первым, он хотел командовать».
Что ж, выходит, революционером его сделал роковой ход событий – такой вывод можно сделать из книги Медведева. Историк достаточно подробно вспоминает, как перестроечная волна вынесла Ельцина на авансцену истории: «С 1985 года он в Москве. Секретарь ЦК по строительству, глава московских коммунистов, борец с привилегиями и засильем партийно-чиновничьего аппарата. Много работает, часто пьет, нередко болеет. На февральском пленуме 1987 г. выступает с резкой критикой членов ЦК: «Вера народа в перестройку держится как на искусственном дыхании!..» Конфликт с Лигачевым, нелады в отношениях с Горбачевым, который ему прямо сказал: «Я тебя больше до политики не допущу!»... В состоянии депрессии Ельцин вонзает себе в грудь канцелярские ножницы. Истерический жест – если он и вправду имел место!»
Далее следует череда историй, которые в нормальной стране «похоронили» бы любого политического деятеля, но во взбаламученной голове советского обывателя они только придают лишнюю известность новоявленному «народному герою». Позорная пьяная поездка по Америке с «отливанием» на колесо самолета, купание в мешке, непонятные аварии (как автомобильные, так и авиационные), которые воспринимались, разумеется, как происки КГБ... Впрочем, до июня 1990 года все это было больше «балаганом», где Ельцин даже не считался одним из ведущих его солистов.
Пока Съезд народных депутатов РСФСР не принял декларацию о суверенитете России и не избрал Бориса Николаевича председателем Верховного Совета РСФСР. Напомню, это были все те же народные депутаты, которых через три с небольшим года Ельцин и его компания ошельмуют как «коммуно-фашистов» и разгонят при помощи танкового огня, убив при этом еще и множество обычных граждан. Возможно, если бы с этими «коммуно-фашистами» так разобрался Горбачев или пресловутый ГКЧП, судьба страны пошла бы по-другому.
Впрочем, все дальнейшие события уже принадлежат истории, которая сложилась так, как она сложилась, и требуют они уже совершенно самостоятельного исследования. Однако поскольку они напрямую связаны с нашим «юбиляром» (по определению Роя Медведева, «неглубоким, грубым и малообразованным человеком, хоть и ловким в политических интригах»), стоит все же кое-что добавить.
Позорную роль предателя интересов русских людей (для начала – в республиках Прибалтики) Борису Ельцину довелось сыграть еще до его избрания президентом России, в январе-феврале 1991 года. Тогда Ельцин оказал прибалтийским националистам прямую помощь, подписав с ними от имени России договоры, проигнорировав представителей русскоязычного населения прибалтийских республик.
Тем не менее, это сошло ему с рук – в чем, без сомнения, есть вина и нас, «дорогих россиян», вскоре подавляющим большинством избравших Бориса Николаевича первым президентом России. Биографы, впрочем, отмечают, что свою избирательную кампанию Ельцин проводил не столько под лозунгами «рыночной экономики» и прочих ценностей «капитализма», а сугубо под популистским знаменем: отмена партийных привилегий, борьба с Горбачевым, с союзным «центром», который из России все соки сосет, и т. д. Впрочем, то, что многие из нас тогда повелись на эту демагогию, в целом нас не сильно извиняет.
Тогда же Ельцин пообещал «лечь на рельсы», чтобы не допустить роста цен, а его указ № 1 (о котором уже никто не помнит) был посвящен увеличению зарплат учителям и врачам до уровня промышленных рабочих. Указ этот, как и множество подобных, которые наиздает за последующие годы Ельцин, никто выполнять не стал, что, впрочем, его самого ни малейшим образом не взволновало.
Так символично началась эпоха Ельцина. Ну а последствия его правления для России были достаточно емко сформулированы в мае 1999 года Комиссией Государственной Думы по импичменту Бориса Ельцина. Напомним, что Ельцину тогда было предъявлено пять основных обвинений:
Развал СССР
«Заключенные Ельциным Беловежские соглашения нанесли большой ущерб внешней безопасности и обороноспособности РФ. Действия Б.Н. Ельцина по организации заговора с целью захвата союзной власти имели целенаправленный характер. При подготовке к уничтожению СССР Б.Н. Ельцин издал указы, выходящие за пределы его конституционных полномочий и направленных на неправомерное присвоение союзной власти».
В заключении комиссии по импичменту также говорилось, что в действиях Ельцина «имеются достаточные данные, указывающие на признаки тяжкого преступления, предусмотренного ст. 64 УК РСФСР (275 УК РФ)». Кроме того, по мнению комиссии, его действия нанесли ущерб безопасности страны. Комиссия признала, что Ельцин виновен «в измене Родине путем подготовки и организации заговора с целью неконституционного захвата союзной власти, упразднения действовавших тогда союзных институтов власти, противоправного изменения конституционного статуса РСФСР».
Расстрел Белого Дома в 1993 г.
Ельцин издал указ № 1400, организовал и осуществил государственный переворот. Он использовал вооруженную силу, в результате чего имеются многочисленные человеческие жертвы.
Развязывание войны в Чечне
Ельцин издал в ноябре-декабре 1994 г. указы, предусматривающие ограничения прав и свобод человека и гражданина, отдал приказ на проведение военных действий на территории Чеченской Республики. Совершенное им превышение власти привело к многочисленным человеческим жертвам, нарушению прав и свобод граждан РФ.
Ослабление обороноспособности и безопасности страны
К крупному ущербу обороноспособности и безопасности РФ, по мнению обвинителей, привело использование Ельциным своих властных полномочий.
В 1999 году депутат от фракции «Яблоко» А.Г. Арбатов заявил, что с 1992 года началось резкое сокращение финансирования расходов на оборону, которое не сопровождалось преобразованиями в армии и в ВПК. По словам Арбатова, до 1997 года военная реформа была «профанацией», а после дефолта 1998 года «в реальном исчислении за период 1998-1999 гг. военный бюджет сократился втрое». Арбатов сказал, что вина в этом лежит на Ельцине: «Ни в какой иной области президент не сосредоточил в своих руках столь огромных полномочий, как в управлении силовыми структурами. И ни в одной из них результаты не были столь плачевны».
Геноцид российского народа
За годы президентства Ельцина осуществлялись меры по изменению социально-экономических отношений в РФ. В России произошло резкое сокращение численности населения. По официальным данным, естественная убыль населения за период с 1992 по 1998 гг. составила 4,2 млн человек.
По данным Межведомственной комиссии Совета Безопасности РФ по экономической безопасности, в 1997 г. по сравнению с 1990 г. произошло снижение потребления мяса на 35%, молока – на 41%, яиц – на 31%, рыбы – в 2,2 раза, в то же время выросло на 19% потребление картофеля.
По утверждениям членов комиссии, в результате приватизации произошло обогащение сравнительно небольшой группы за счет обнищания преобладающей части российских граждан.
Комиссия по импичменту заявила, что Ельцин сознательно проводил политику, направленную на ухудшение уровня жизни граждан, обвинив президента в геноциде:
«Тяжелые условия жизни народа России и значительное сокращение его численности явились следствием тех мер, которые были осуществлены в период с 1992 года под руководством и при активном участии президента Ельцина... Есть серьезные основания считать, что сокращение численности населения также охватывалось намерением президента. Стремясь в конечном итоге добиться изменений в стране социально-экономического уклада и обеспечить с помощью нарождающегося класса частных собственников укрепления своей политической власти, президент Ельцин сознательно шел на ухудшение жизненных условий российских граждан, с неизбежностью влекущее повышение смертности населения и сокращение его рождаемости».
Справедливость этих обвинений по каждому пункту признало большинство депутатов Государственной Думы. Но конституционного большинства в 300 голосов, необходимых для принятия решения об импичменте, набрать не удалось. Впрочем, по сути этих обвинений даже ельцинским апологетам трудно что-то было возразить.
Тем не менее, хотя Борису Ельцину и удалось уйти от ответственности при жизни за эти и прочие свои деяния, все же суровой кары ему не избегнуть. Он на многие поколения войдет в память нашего народа как один из самых преступных деятелей в истории Отечества. А для того, кто мнил себя «великим политическим деятелем», такой приговор народной памяти пострашнее решения любого трибунала.
