В конце февраля в английских СМИ появилось интервью сэра Ховарда Дэвиса, руководителя Лондонской школы экономики. В частности, он сказал следующее: "Мы долго взвешивали все за и против экономической пользы сотрудничества с таким аморальным человеком, как сын Муамара Каддафи - Саиф. Мы решили сотрудничать. Теперь, оглядываясь назад... мы уверенно можем сказать, что поступили по-другому. Тогда мы считали, что, поскольку он не станет контролировать наши исследования, мы имеем право принять эти деньги. Мы рисковали, и, я должен справедливо сказать, что это сильно ударило по нам самим. Я крайне разочарован, но я не думаю, что в то время решение было принято без размышлений и колебаний". Во время интервью сэр Дэвис очень нервничал, что вполне объяснимо. Он должен был правильно объяснить британцам, почему его школа несколько лет тому назад получила £300 тыс. от одного из созданных семьей Каддафи благотворительных фондов и как теперь она намерена поступить с этими деньгами, значительная часть которых уже давно потрачена.Эти объяснения были сделаны на фоне нешуточных волнений внутри самой школы - самом престижном учебном заведении мира,— в которой студенты протестовали против, по их утверждению, отвратительных связей LSE с меценатом в лице режима Каддафи. Один из руководителей студенческого объединения LSE Ашок Кумар в своем интервью выразил мнение всех студентов: "Мы требуем, чтобы все средства были возвращены в виде государственных пособий для ливийских студентов. В том случае, если это окажет влияние на сегодняшних студентов LSE, нет никаких сомнений в том, что мы все решительно настроены отдать эти деньги, для того чтобы иметь возможность честно сказать, что эти деньги возвращены страдающему ливийскому народу. Такой меценат нам не нужен". Но на данный момент нет точного известия, как поступили с деньгами Каддафи в LSE.
Заодно преподавательский состав школы решил пересмотреть дипломную работу опального Саифа Каддафи на предмет наличия ошибок или других поводов для того, чтобы можно было признать ее недействительной и отобрать у неприятного выпускника диплом. Критики школы сейчас указывают, что организация пытается запереть двери конюшни, из которой все лошади уже разбежались.
Возможно, проблемы в Британской школе экономики стали одними из самых публичных из тех, которые сейчас возникают у получателей ливийских денег. В то же время необходимо учесть, что LSE далеко не единственная жертва финансовой щедрости семьи Каддафи. Так, популярная американская поп-певица Нелли Фуртадо призналась, что получила от Муаммара Каддафи $1 млн. за разовое выступление на вечеринке в Триполи в 2007 году. Она рассказала, что уже передала полученный миллион на благотворительные нужды. В числе других знаменитостей, которые выступали перед Каддафи или получали деньги от него, Энрике Иглесиас, который был специально приглашенной звездой на празднике одного из сыновей Каддафи, целый ряд американских рэперов и знаменитая Мэрайя Кэрри.
Одним из самых мировых инвесторов и меценатов Муаммар Каддафи смог стать в сравнительно короткие сроки. Еще в двадцатом веке он был общепризнанным деспотом и руководил одной из мировых стран-изгоев, при этом, стоит признать, самой богатой: Ливия до начала революционных событий занимала девятое место в мире по существующим запасам нефти. Впервые Каддафи обратился за помощью к британскому правительству после начала масштабной операции США в Ираке. Взамен на снятие санкций и включение в мировое сообщество Ливия обещала передать информацию о своих попытках в создании ядерного и иного оружия массового поражения. Это и произошло в начале марта 2004 года, когда тогдашний премьер-министр Великобритании Тони Блэр прибыл в Ливию с официальным государственным визитом. С того момента, как Каддафи и Блэр обменялись дружескими рукопожатиями перед камерами и сотнями корреспондентов, Ливию начали считать нормальной, цивилизованной страной.
В это момент Каддафи проявил себя как грамотный стратег и, не теряя ни минуты, немедленно начал инвестировать огромные средства, которые Ливия получала от торговли нефтью, в различные иностранные активы. Немедленно была активизирована деятельность уже созданных ливийских инвестиционных компаний, а так же создавались новые, главным среди которых стало Ливийское инвестиционное управление.
Еще более прочные узы связывают Ливию с бывшей метрополией Италией. Муаммар Каддафи очень часто бывал в Италии, и его выходки практически всегда вызывали вполне оправданное возмущение у простых итальянцев, однако, премьер-министр Сильвио Берлускони отзывался о нем, как о личном друге, и даже пригласил на саммит G8, и вообще, Каддафи позволялось практически все, порой выходящее за рамки морали. Например, правительство Италии скрыло от публичного расследования историю о нескольких встречах Каддафи с итальянскими женщинами, во время которых он сулил значительные суммы за принятие ислама.
Главным итальянским активом семьи Каддафи была и остается до сегодняшнего дня крупная доля в главном банке страны UniCredit — 7,5%. Так же Каддафи владеет 2% акций символа национальной итальянской промышленности автомобильной группы Fiat и военно-промышленной группы Finmeccanica. Самой громкой инвестицией Каддафи на территории Италии стало приобретение 7,5% акций Туринского футбольного клуба Juventus. Таким образом, после основного владельца клуба концерна Fiat, у которого 60%, Ливия является вторым по количеству акций акционером Juventus.
Президент Juventus Андреа Аньелли по этому поводу сказал следующее: "Мы знаем, что происходит в этой части мира. В случае получения документов о замораживании ливийской доли мы примем соответствующие меры... Но мы нисколько не обеспокоены ситуацией, поскольку мы ничего не можем с ней поделать".
Ливия очень много и с желанием инвестировала и в страны Азии, Африки и Океании. И в данном случае речь идет не только о покупках, но и о личных подарках. К примеру, с целью развития спорта на Соломоновых островах Ливия за счет собственных средств возвела современный стадион. На территории Северной Америки ливийские инвесторы значительную часть средств вкладывали в уже существующие инвестиционные фонды. На прошлой неделе ряд экспертов США сообщили, что замораживание действующих ливийских активов в стране сильно ударит по ведущим инвестиционным фондам Америки. Самыми крупными получателями средств от ливийских инвесторов были инвестиционные фонды Carlyle и Blackstone. На сегодняшний день фонды не комментируют события, происходящие в Ливии, но очевидно то, что они будут вынуждены выступить с заявлениями и предоставить объяснения, похожими на слова главы школы экономики Лондона. Прежде всего это связано с тем, что ливийские инвестиции несмотря на то, что, как известно, деньги не пахнут, начали вонять, конечно же, не в прямом смысле.
