«Song to the Siren» Стадион, громада, которую держит на себе устремленная в небо перекрученная металлическая дуга, заполнен до отказа: люди на верхотуре трибун, люди на застеленном газоне. Аккурат у неприятельских ворот — выдающихся размеров сцена с экраном высотой с пятиэтажный дом, который спускается откуда-то сверху, стелется по полу и уходит вниз. На экране появляется знакомый силуэт. Стадион ревет. Силуэт затягивает «Song to the Siren» — сочинение великого покойника Тима Бакли, когда-то гениально перепетое группой This Mortal Coil; не самый очевидный выбор.

«Fastlove» Посреди экрана раздвигаются врата — и главный герой выходит на свет: красный пиджак, черные очки, белозубая улыбка, тщательно побритая щетина, прическа бобриком — все как на картинке. Больше никого в поле зрения нет: музыканты сгрудились на многоэтажном затемненном стеллаже в конце сцены, лучезарные подпевающие негритянки где-то сбоку, но тоже поодаль. Джордж Майкл — единственное действующее лицо; большая поп-музыка — всегда культ личности, что, конечно, весело, но все-таки и страшно: когда 70 тысяч людей воздевают руки вверх, славя Джорджа, от этого порой становится сильно не по себе.

«Father Figure» Шоу по-прежнему отсутствует: бэк-вокалистки в какой-то момент вышли в центр, туда же позвали перкуссиониста с бонгами, на экране показывают детские фотографии Георгиуса Киракоса Панайоту (Майкл по происхождению — грек) — мелковато, стоило ради этого огород городить? В отсутствие действия напрашиваются какие-то размышления о музыке. Скажем, о том, что вся деятельность Джорджа Майкла есть попытка белого гея перенять страсть и ритм черного соула, неизменно обращающаяся в махровый, вышколенный и безошибочный попс. Или о том, что голос у него — как сахарная вата: вроде не придерешься, но на зубах вязнет. Или о том, что Майкл мог бы вообще не выпускать альбомы (недаром у него за 20 лет всего четыре сольника) — синглов бы хватило с лихвой и на капитал, и на место в истории.

«Praying for Time» Экран превращается в морскую солнечную дорожку — по нему будто бы течет вода, позади закат, в центре Майкл, исполняющий томную балладу. Вправду красиво — и это единственный случай, когда электронную махину действительно использовали по назначению: в остальное время на ней показывают абстрактные дискотечные узоры или фотографии из семейного альбома.

«Shoot the Dog» На сцене надувают карикатурные фигуры Буша-младшего и Тони Блэра — Майкл сочинил «Shoot the Dog» в 2003-м, обвинив британского премьера в потакании американским интересам в Ираке. Блэр подал в отставку месяц с лишним назад, но это мало кого волнует — хорошо хоть кукол показали.

«Outside» Как и ожидалось, Майкл выскакивает на сцену в костюме полицейского. Даже самый неловкий эпизод собственной биографии (в 98-м его обнаружили в общественном туалете Лос-Анджелеса пристающим к стражу правопорядка — последовали суд и публичное признание в гомосексуальности) Джордж сумел превратить в аттракцион: снял по мотивам истории клип и неизменно облачается в форму на концертах. С тех пор Майкл не успокоился: за пару дней до концерта ему вчинили 100 часов общественных работ за вождение по обкурке.

«Spinning the Wheel» «У меня есть сообщение для прессы, — говорит Майкл. — Поцелуйте! мою! волосатую! греческую!..» «Задницу!!!» — хором кричит обученный стадион. Английские таблоиды с удовольствием смакуют любую подробность из жизни поп-идола, Джордж неизменно отвечает им презрением.

«Freedom 90» Кульминационный момент концерта — весь «Уэмбли» встает на уши, и по делу: этот многосоставный изнывающий диско-гимн, пожалуй, лучшее, что сочинил Майкл.

«Careless Whisper» Майкла вызывают на бис — он поет свою главную балладу с неизбежным соло на саксофоне, вечный караоке-хит и образцовое сопровождение для любой застенчивой эротики. Певец вылетает еще раз, чтобы второй раз за вечер огласить «Freedom 90», — и исчезает. Кто-то еще пытается робко позвать Джорджа — но Джорджа уже нет. А может, и не было никогда — кто разберет, что за красная фигурка бегала там вдалеке по сцене.