В рейтинге самых влиятельных людей мира еженедельника Newsweek (этот рейтинг, конечно же, нельзя воспринимать серьёзно) Папа Римский Бенедикт XVI занимает 37-е место.
То и дело наместник Ватикана попадает на первые полосы газет: то в шумихе с Холокостом, то в скандале с презервативами…
На этот раз, Бенедикт XVI призвал к созданию “мировой политической власти”. Именно к этому сводится суть его последней энциклики “Caritas в Veritate” (”Милосердие в правде”), посвященной социальным и политическим проблемам мирового финансового кризиса.
Папа высказал уверенность, что подобная организация “должна признаваться всеми и служить эффективной властью ради обеспечения безопасности, уважения и прав каждого”. По его словам, “организация должна взять на себя решение вопросов разоружения, продовольственной безопасности и иммиграционной политики”.
Таким образом, то, что в течение многих лет воспринималось как выдумки сумасшедших и полуподвальных конспирологов, становится реальностью. Идея о всемирной власти, которую в своё время не удалось реализовать Наполеону и Гитлеру, получла религиозное обоснование со стороны главы наиболее многочисленной и влиятельной христианской церкви.
По мнению немецкого учёного Карлхайнца Дешнера, которым он делится в своей книге “Криминальная история христианства“, в этом нет ничего удивительного:
“Вся история христианства была в своих примечательных чертах историей войны, одной-единственной войны вовне и вовнутрь, наступательной войны, гражданской войны, подавлением собственных подданных и верующих. То, что при этом — при ограбленных, разоренных — делали подачки (чтобы приглушить народную ярость), или оплачивали художников (чтобы увековечить самих себя и свою историю), или строили дороги (чтобы на них потом вести войну, обделывать дела), все это здесь неинтересно.
Напротив, интересна вовлеченность высокого клира, особенно папства, в политику, масштабы и важность его влияния на властителей, правительство, законодательство: история паразитического стремления наверх с последующим освобождением от зависимости, сначала от восточно-римской, затем западно-римской императорской власти с целью, благодаря религиозным лозунгам, приобрести мировую власть. Многие историки считали неоспоримым, что преуспевание церкви было как следствием, так и причиной падения римского государства.
В этой связи войны велись под давлением, с участием и под командой церкви: уничтожение целых народов, вандалов, готов, на Востоке последовательное вырезание славян — для христианских хронистов каролингцы или оттонцы лишь находящиеся в языческой тьме преступники, которых надо любыми средствами (предательством, обманом, жестокостью) обратить к истине. В позднее Средневековье всякое вероучение ориентировано прежде всего на спор и борьбу за Христа, это миссия меча, “Священная война”, “новая религия”, гарантия для всего Доброго, Великого, Вечного. Христос, воспетый уже в ранних средневековых гимнах как борец, становится теперь вообще предводителем воинства, королем, победителем. Кто борется за него, за Иерусалим, его “наследную страну”, “святую страну”, с тем рядом сражаются ангелы, святые, он вынесет любое бедствие, отчаяние, голод, нужду, смерть. Если он падет в сражении, его ожидает награда, тысячекратно гарантированная священниками. Он попадет, без очистительного огня, без адских мучений, с поля битвы прямо в рай, прямиком в Христово сердце, обретет “вечное святое блаженство”, “сияющую небесную корону”, requies aeterna, vita aeterna, salus perpetua…(Вечный покой, вечная жизнь, непрерывное благо…).”.
