Ударная сила: Летающий танк (дозвуковой штурмовик Су-25 "Грач")

Предпосылки

Находившиеся на вооружении советской фронтовой авиации Су-7Б, МиГ-19, МиГ-21 и Як-28 не удовлетворяли требованиям, предъявляемым к самолётам поля боя. Из-за больших рабочих скоростей полёта и недостаточной манёвренности они не могли эффективно атаковать малоразмерные наземные цели. Не имея бронирования кабины экипажа и ответственных агрегатов, были сильно уязвимы от огня стрелкового оружия и малокалиберной артиллерии. На проведённых в сентябре 1967 года учениях «Днепр» наиболее эффективными самолётами-штурмовиками оказались МиГ-17, благодаря отличной манёвренности которых пилоты уверенно распознавали и прицельно поражали наземные объекты, а при повторном заходе на цель не теряли с ней визуального контакта.

В научных кругах советских военно-воздушных сил развернулся поиск концепции нового самолёта непосредственной поддержки сухопутных войск. Хотя не все заинтересованные организации однозначно восприняли идею возрождения штурмовой авиации, главнокомандующий Сухопутными войсками генерал армии И. Г. Павловский, горячий сторонник этой идеи, сумел убедить министра обороны СССР Маршала А. А. Гречко в необходимости разработки штурмовика нового поколения. По требованию военных, в марте 1969 года Минавиапром организовал конкурс. В нем приняли участие четыре конструкторских бюро. А. И. Микоян и А. С. Яковлев предложили модификации истребителя МиГ-21 и бомбардировщика Як-28, а С. В. Ильюшин и П. О. Сухой — новые проекты: Ил-102 и Т-8.



Этапы

В начале марта 1968 года старший преподаватель Военно-воздушной академии И. Савченко обратился к знакомым специалистам ОКБ П. О. Сухого с предложением совместно разработать проект нового самолёта поддержки сухопутных войск. Вскоре сформировалась инициативная группа, в которую вошли работники ОКБ О. С. Самойлович, Д. Н. Горбачёв, В. М. Лебедев, Ю. В. Ивашечкин и А. Монахов. Разработку самолёта, получившего обозначение СПБ (самолет поля боя), было решено начать «нелегально», в домашних условиях, и представить работу генеральному конструктору лишь после того, как в общих чертах будет определен облик самолёта.

Так как заказчик еще не сформулировал тактико-технические требования к самолёту данного типа, работы начались с обоснования концепции штурмовика и его места в системе ВВС, определения потребных летно-технических характеристик и характеристик боевого комплекса. При этом разработчики сознательно отказались от модной тогда концепции универсального самолёта, предусматривавшей его использование как для ударных операций, так и для воздушного боя.



Принцип системного проектирования с учетом требований боевой живучести. На всех этапах разработки Т-8 проводились опытно-конструкторские и экспериментальные работы, благодаря которым создан эффективный комплекс живучести, гарантирующий необходимую работоспособность штурмовика в условиях огневого воздействия ствольных систем и ПЗРК противника. Выделенная масса на средства обеспечения боевой живучести Су-25 в окончательном варианте составила 7,5 процентов от его нормальной взлётной массы, или 1100 кг.

Аэродинамические характеристики самолёта, изначально заложенные в проект, были довольно высокими. Для их достижения проведен большой объём расчётных и трубных исследований: формы крыла в плане, его профилировки и крутки, типа и параметров механизации, компоновки самолёта в целом и др. Впоследствии высокое аэродинамическое качество, хорошие манёвренные и взлётно-посадочные характеристики штурмовика позволили выполнять сложные боевые задачи (например, в ограниченном пространстве над целью), обеспечили повышенную безопасность полёта (в том числе со значительными боевыми повреждениями) и эксплуатацию с небольших площадок. Система вооружения штурмовика — простой прицельный комплекс плюс широкая номенклатура неуправляемых (впоследствии и управляемых) средств поражения. На первом этапе проектирования Т-8 планировалось использовать прицел АСП-ПФ, бомбардировочный прицел РБК-3, лазерный дальномер «Фон». Перед запуском в серийное производство на Су-25 установили прицельный комплекс самолета Су-17МЗ, обеспечивающий высокую точность поражения любой наземной цели неуправляемым оружием, возможность применения современных видов управляемого оружия, последовательное воздействие на одну цель различными видами боеприпасов.

6 января 1972 года П. О. Сухой утвердил общий вид штурмовика Т-8 и подписал приказ о начале его рабочего проектирования. Руководителем проекта был назначен М. П. Симонов. С августа обязанности главного конструктора Т-8 стал исполнять О. С. Самойлович. Ведущим конструктором по самолету 25 декабря 1972 года назначили Ю. В. Ивашечкина, который впоследствии, с 6 октября 1974 года, стал руководителем темы.

Установка тормозных щитков позволила реализовать на Т-8 идею непосредственного управления боковой силой: в полёте одновременно отклонялся руль направления (возникали боковая сила и курсовой момент) и щиток на консоли, противоположной отклонению руля (возникал момент, уравновешивающий курсовой момент от вертикального оперения). Как отмечал проводивший испытания В. С. Ильюшин, возникавшая при этом небольшая боковая перегрузка вызывала у него значительный дискомфорт. Медицинскими исследованиями было установлено, что боковая перегрузка свыше 0,65 вредна для человека, в связи с чем дальнейшие работы по управлению боковой силой были прекращены. Однако эти испытания показали, что эффективность вертикального оперения достаточна для компенсации курсового момента, возникающего при несимметричном выпуске воздушных тормозов.

9 марта 1977 года были утверждены тактико-технические требования к штурмовику. ОКБ представило заказчику эскизный проект самолёта с двигателями Р-95Ш, модифицированным крылом и более совершенным прицельно-навигационным комплексом. С 11 по 24 мая прошла макетная комиссия с участием представителей заказчика и отраслевых институтов.

В марте 1981 года подписан акт об окончании государственных испытаний и рекомендовано ввести самолёт в эксплуатацию. Принятию штурмовика на вооружение препятствовало невыполнение им некоторых пунктов ТТЗ. Официально Су-25 был принят на вооружение лишь 1987 году.



Су-25 стали поступать в строевые части в апреле 1981 года. С июня серийные штурмовики начали активно участвовать в боевых действиях в Афганистане. Параллельно продолжались испытания прототипов с целью определения потенцианых возможностей самолёта и путей дальнейшего совершенствования машины. Так, на Т-8-6 испытывалась доработанная пушечная установка. Из-за сильной вибрации при стрельбе в одном из полётов не вышла передняя опора шасси. Лётчик-испытатель Цой посадил самолёт на фюзеляж рядом со взлётно-посадочной полосой. После небольшого ремонта машина продолжила испытания. Аналогичный случай произошел в 1982 году в Тбилиси, когда лётчик А. Иванов после взлёта был вынужден сажать прототип Т-8-10 без шасси на грунт. После ремонта и этот штурмовик возобновил полёты. Позже оба происшествия оформили как испытания, на основании которых разработали методику посадки Су-25 с убранным шасси.

16 апреля 1980 года начались испытания, приближенные к боевым. Группа прибыла на авиабазу Шинданд на западе Афганистана. Новое место базирования существенно отличалось от полигонов СССР: аэродром располагался на высоте 1140 м над уровнем моря, в течение суток наблюдались значительные колебания температуры воздуха. Негативно сказывалось и отсутствие у лётчиков опыта полетов в горах. Испытания, в основном по применению вооружения, выполнялись над бывшим танковым полигоном афганской армии в 9 км от базы. Перед авиагруппой не ставилась задача непосредственного участия в боевых действиях, хотя генерал Ю. Шаталин, командир расположенной рядом 5-й механизированной дивизии, имел право при необходимости привлекать эти самолёты к ударным операциям. На второй неделе пребывания в Афганистане начали поступать задания по оперативной поддержке сухопутных войск, которые в тот период вели тяжёлые бои с душманами в провинции Фаракх, 120 км южнее Шинданда. В отличие от скоростных МиГ-21, МиГ-23 и Су-17, штурмовики Су-25 действовали в горах на малой высоте, что существенно повышало эффективность их применения. Причем, если ранее полёты с бомбовой нагрузкой 4000 кг не производились, то в боевых условиях такая необходимость появилась: Т-8-1Д брал восемь бомб по 500 кг.



Сразу по окончании государственных испытаний, 4 февраля 1981 года, специально для отправки в Афганистан была сформирована 200-я отдельная штурмовая авиаэскадрилья Су-25 (командир — подполковник А. Афанасьев). 18-19 июня 1981 года эта часть перебазировалась в Шинданд и вскоре начала боевую работу. Именно там за Су-25 закрепилось название «Грач», а рисунок птицы украсил нос самолёта.

Длительное время для подготовки пилотов Су-25 не было специализированного самолёта. В начале применялись спарки Су-17УМЗ, так как системы вооружения самолетов во многом похожи. Однако лётные и взлётно-посадочные характеристики Су-25 и Су-17УМЗ настолько различны, что в дальнейшем подготовку лётчиков-штурмовиков проводили на самолетах L-39.

Боевое применение
Гражданская война в Анголе (1975—2002). ВВС Анголы получили небольшое количество Су-25 в конце 1980-х годов и применяли их против подразделений УНИТА на протяжении 1990-х годов.
Афганская война (1979—1989). Весной 1980 года четыре Су-25 проходили в Афганистане боевую оценку, показав полное превосходство над своими конкурентами Як-38. С середины 1981 года в Афганской войне принимала участие одна эскадрилья Су-25, в 1984 году увеличенная до авиаполка. Боевые действия выявили высокую живучесть и манёвренность штурмовика. Относительно невысокая скорость полёта позволяла ему наносить очень точные удары, чего были лишены истребители-бомбардировщики. В Афганистане Су-25 получил своё прозвище «Грач», став самым известным самолётом этой войны. После появления у моджахедов ПЗРК «Стингер» в 1987 году штурмовик подвергся модернизации с целью увеличения живучести. Широко распространены данные о потере в Афганистане 23 штурмовиков Су-25 и 8 пилотов[3][4], однако они являются неполными (предположительно не включены самолёты, уничтоженные на земле). Исследователь Виктор Марковский, опираясь на документы ВВС 40-й Армии и КП ВВС ТуркВО, сообщает о потере 33 штурмовиков и 12 пилотов, причём и в этой оценке не учтены несколько самолётов, списанных из-за боевых и небоевых повреждений.
Одним из пилотов «Грачей» в Афганистане был Александр Руцкой, будущий вице-президент Российской Федерации. За время участия в боевых действиях он дважды был сбит — в 1986 году огнём с земли и в 1988 году пакистанским истребителем F-16.
Ирано-иракская война (1980—1988). Штурмовики поступили на вооружение ВВС Ирака во второй половине 1980-х годов. По одним данным, они применялись в войне очень интенсивно[6], по другим — выполнили буквально несколько боевых вылетов. Об эффективности их применения и возможных потерях ничего не известно.
Война в Персидском заливе (1991). Иракские Су-25 не совершали боевых вылетов в ходе этой войны, но понесли боевые потери. Семь самолётов перелетели в Иран, где были включены в состав местных ВВС, ещё два были сбиты американскими истребителями F-15 во время попытки перелёта[8]. Возможно, какое-то число Су-25 было уничтожено на земле.
Гражданская война в Таджикистане (1992—1997). В ходе конфликта действовали Су-25 ВВС России и Узбекистана.
Абхазская война (1992—1993). Грузия применяла в войне свои Су-25. Несколько самолётов было сбито абхазской ПВО. По требующим проверки данным, штурмовики ВВС России в ходе боевых действий наносили удары по грузинским позициям[9].
Карабахская война (1991—1994). Су-25 стал первым боевым самолётом, принявшим участие в Карабахской войне. В апреле 1992 года пилот ВВС России азербайджанского происхождения Вагиф Курбанов угнал свой штурмовик в Азербайджан и совершал на нём боевые вылеты, пока не был сбит[10]. Позднее Азербайджан получил ещё несколько самолётов. К концу войны своими Су-25 располагала и Армения. Сообщалось о потерях самолётов обеих сторон.
Первая чеченская война (1994—1996). Су-25 был основным боевым самолётом, использовавшимся ВВС России в боевых действиях в Чечне. В самом начале боевых действий штурмовики этого типа уничтожили на земле всю чеченскую авиацию. Наиболее интенсивно Су-25 действовали зимой и весной 1995 года; в дальнейшем авиация применялась эпизодически в силу характера войны после июньского перемирия. Штурмовики вновь подтвердили свою высокую эффективность. Боевые потери составили 5 самолётов (четыре сбиты и один списан из-за боевых повреждений).
Война в Конго (1997—2002). 8 штурмовиков были закуплены Демократической Республикой Конго в 1999 году. Из-за отсутствия в национальных ВВС подготовленных лётчиков все боевые вылеты совершались наёмниками из России, Украины и Белоруссии.
Эфиопо-эритрейский конфликт (1998—2000). Обе стороны располагали Су-25 к началу третьего раунда боевых действий (май—июнь 2000 года). Отмечено применение эфиопскими штурмовиками управляемых ракет Х-25 и Х-29.
Вторая чеченская война. Как и в первой войне, Су-25 активно использовались для оказания непосредственной авиационной поддержки наземным подразделениям федеральных сил и совершали вылеты на «свободную охоту». Интенсивность действий авиации резко снизилась после завершения основной фазы боевых действий весной 2000 года. К середине 2001 года было потеряно 6 штурмовиков[12].
Конфликт в Македонии (2001). Непосредственно в ходе боевых действий ВВС Македонии получили из Украины несколько Су-25 и использовали их для ударов по позициям албанских боевиков.
Французско-Ивуарский конфликт (2004). Днем 6 ноября самолёт Су-25, принадлежащий Ивуарским ВВС, атаковал позиции французского миротворческого контингента, в результате чего 9 миротворцев были убиты, 31 ранен. Также погиб 1 американский гражданин. Через несколько часов французская авиация совершила ответный налёт на аэропорт Ямусукро и уничтожила на земле оба имевшихся у Кот-д'Ивуара Су-25.
Война в Южной Осетии (2008). Штурмовики активно применялись ВВС России и Грузии. В ходе конфликта официально подтверждённые потери ВВС России в боевых действиях составили три Су-25. Южноосетинской стороной в разное время было заявлено о сбитии четырёх грузинских самолётов, вероятно, все — Су-25