Все разговоры о демографической ситуации в России уже давно превратились в безрадостную констатацию всем известных фактов, заканчивающуюся беспомощным разведением руками: «Да, вымираем и это очень плохо. Но что же делать, если живем мы бедно, а женщины не хотят рожать? Откуда взять денег? Вот ужо вырастут цены на нефть и газ, тогда-то мы и подправим кое-что в этом деле». Примерно так это все звучит.
И в подобных рассуждениях содержатся сразу несколько ошибок. Мы не просто вымираем, а вымираем стремительно. Рост цен на нефть и газ ничего, или почти ничего, не изменит. Это не женщины не хотят рожать, а мужчины не хотят иметь детей, потому что женщин ненавидят, а дети им не нужны. Не все, конечно, мужчины, но весьма значительная их часть, приближающаяся, по некоторым данным, к 50%. Об этом пишет Александр Черницкий в статье «Тайная причина депопуляции или Как перевернуть русский крест», опубликованной на ресурсе MedLinks.ru.
Начнем издалека. Прирост населения – это разница между рождаемостью и смертностью. Если умирает больше, чем рождается, то прирост является отрицательным. Самые низкие в мире естественные приросты населения на каждую 1000 человек - на Украине (–6,0), в России (–2,6) и Белоруссии (–3,0). Ситуация, в которой рождаемость находится на уровне развитых стран, а средняя продолжительность жизни – на уровне стран отсталых, называется «русским крестом».
Чтобы изменить ситуацию, нужно «крест» перевернуть, а для этого, во-первых, увеличить продолжительность жизни уже существующего населения, а во-вторых, поднять рождаемость, пишет Черницкий.
Сократить смертность, в принципе, несложно. Для этого потребуется увеличить примерно в 2,5 раза подушевое финансирование здравоохранения. В большинстве российских регионов этот показатель еще недавно выражался унизительной суммой 4200 руб. в год. Вряд ли в текущем году ему предстоит серьезно измениться.
Но если увеличить эту сумму до 10000 рублей в год на человека, как в Москве, то смертность значительно уменьшится, и будет составлять 11 человек в год на каждую тысячу. Именно такой цифры и хотят достичь наши руководители к 2020 году. Это означает, что к данному сроку потребуется дополнительно вложить в здравоохранение России 1 трлн руб., иначе население неминуемо уменьшится на 5 млн человек.
Сегодня в России, на Украине и в Белоруссии смертность составляет от 14 до 16 и более человек на 1000, что точно соответствует уровню стран черной Африки. С нашей частотой люди умирают в Мали, Бурунди, Руанде, а в крайне нищих Уганде и обоих Конго это происходит даже реже.
Откуда же взять требуемый триллион рублей? Его удалось бы собрать с бизнеса, если ввести прогрессивную шкалу налогообложения (доведя ее до 50%) доходов богатых и очень богатых граждан. Ведь до сих пор никем убедительно так и не доказано, что плоская шкала налогообложения положительно влияет на экономику. Все разговоры на этот счет носят лишь умозрительный характер. Авторам кажется, что это так, и свое убеждение они активно прививают нам.
Чтобы не произошло такой убыли населении, государству было бы достаточно заплатить по 200 тысяч рублей за каждого из 5 млн потенциальных смертников, и их жизни будут сохранены. Если в долларах, то это по $6700 за брата. Вполне подъемно для государства, являющегося одним из крупнейших экспортеров нефти и газа в мире. Была бы на то политическая воля.
Предположим, она уже есть (хотя, на самом деле, еще нет и вопрос прогрессивной шкалы даже не обсуждается) - что остается еще, чтобы перевернуть «русский крест»? Повысить рождаемость. И вот здесь начинаются сложности.
Сначала об ориентирах. К чему мы должны стремиться? Цель определяется коэффициентом суммарной рождаемости (коэффициент фертильности) – это среднее число рождений на одну женщину за год. В Белоруссии он сейчас составляет 1,21, на Украине – 1,22, в России – 1,54. А простое воспроизводство населения требует, чтобы он не опускался ниже 2,15. Однако в ситуации повышенной смертности и этого недостаточно. Впрочем, мы не одни такие. Практически для всей Западной Европы с ее низкой смертностью и высоким уровнем жизни коэффициент рождаемости 2,15 – несбыточная мечта.
Почему это происходит? С одной стороны, урбанизация способствует тому, что люди не хотят заводить детей. В деревне с ее засильем физического труда главой семьи был мужчина – пускай даже инфантильный. Для сложной городской жизни он в качестве лидера уже не годится – нужен психологически более зрелый тип. В комфорте городской квартиры мужчина утрачивает свое мускульное превосходство, а женщина оказывается гораздо более приспособляемой. Деревенские девушки и жены молниеносно копируют городские нравы – вплоть до мебели и косметики. Мужья тем временем «тормозят», оттесняются на задний план. В результате на подкаблучника накладываются жесткие ограничения в интимной жизни.
Что происходит дальше, при массовом переходе внутрисемейного лидерства к женщине? Выступая строгим «начальником», она неизбежно принимает на себя и бремя наказания детей. В деревенском прошлом расправу над проказниками чинил отец – грозным окриком, скорой затрещиной, ложкой по лбу, розгой по заду. В эмансипированном городском настоящем отец сам регулярно получает «выволочки» от жены и фактически является ее старшим ребенком. А функция внутрисемейного «палача» перешла к матери.
Она наказывает сыновей, а отец их жалеет и утешает. У тех вырабатывается отвращение к матери, переносимое невольно на всех женщин (раньше было наоборот) и расположение к отцу (затем и ко всем особям своего пола). А в результате властные, крикливые женщины на пару со своими вялыми, безынициативными мужьями дружно взращивают гомосексуалистов. Гомосексуалы – это мужчины, воспитанные женщинами, или плод отцовской незрелости.
Ученые давно обратили внимание, что нередко родные братья вырастали гомосексуалистами, и отсюда делали вывод о наследовании гомосексуальности. Но ларчик просто открывается: братья получали одинаковое воспитание – обоих лупила деспотичная мамаша, а утешал подкаблучник-папаша. Ориентация безотчетно складывается как неотъемлемая часть личности в первые годы жизни.
Гомосексуализм – девиация, серьезное отклонение от нормы, следствие ошибочного воспитания. Однако подлинную опасность представляет исключительно мужской гомосексуализм в силу своей массовости.
Сколько на свете «голубых»? Условно можно принять, что женщины лидируют в половине семей, хотя в реальности гораздо чаще. А примерно половина детей моложе 16 лет проживают в неполных, а точнее, неполноценных семьях – как правило, без отца. Но если уж полные семьи в силу женского лидерства воспитывают гомосексуалистов, то что говорить об уполовиненной семье, где даже мягкой матери приходится наказывать своих шалунов?
К счастью, многим родителям достает терпения развестись после того, как отпрыскам исполнится 5–6 лет, когда половая ориентация уже сформирована. Тем не менее, порядка 1/4 мальчиков слишком рано остаются наедине со своими матерями. В итоге, по прикидке Александра Черницкого, порядка половины всех мужчин вырастают «голубыми»: 50% из них воспитываются матерями в одиночку, а еще 50% вырастают в семьях подкаблучников.
Лишь незначительное число геев решаются жить в согласии с истинной нацеленностью своего либидо и составляют ориентировочно 8% мужчин: при анонимных опросах они охотно признают свою ориентацию. Остальные женятся на женщинах, но являются скрытыми геями, и дети им не нужны. Отсюда отсутствие детей или их малое количество.
Лидеры «голубых» и «розовых» возмущены тем, что кто-то расследует причины их ориентации: дескать, это не болезнь, которую следует изучить для оптимального лечения. Чуть что – и на вас вешают ярлык гомофоба. Обыватель же с легкостью допускает, будто половая ориентация может произвольно изменяться по желанию носителя.
Гомосексуализм противен природе, поскольку безжизнен, неспособен к продолжению рода. Более того, явные гомосексуалисты с гордостью повторяют, что отмечены судьбой, поскольку олицетворяют вершину развития человечества, которое на них же и закончится.
Посреди планетарного гомосексуального безумия высятся три пока еще могучих гетеросексуальных бастиона: исламское пространство, коммунистический Китай и Pax Ruthenia – русский мир. Даже республики Прибалтики, которые вроде бы навсегда откололись от своей восточнославянской основы, ни в какую не соглашаются с требованиями Евросоюза по легализации однополых браков. Дальше всех пошла Латвия, где сейм недавно запретил такие браки прямо в конституции: чтобы неповадно было продолжать саму дискуссию на эту тему.
Спасти русский мир от исчезновения по плечу только государственной машине: профилактика гомосексуализма должна стать частью доктрин национальной безопасности России, Украины, Белоруссии, считает Александр Черницкий.
