Мы уже неоднократно писали о том, что монетарные власти США не совсем адекватны ситуации, и связано это, в первую очередь, с тем, что тот язык, на котором они обсуждают нынешний кризис, не отвечает реалиям.Грубо говоря, монетаристские методы описания действительности «работают» в достаточно узком диапазоне параметров, которые сегодня просто не имеют место. Более того, ни в краткосрочной, ни в долгосрочной перспективе возврат к ситуации, в которой бы этот «язык» и соответствующие ему инструменты стали бы работоспособными, невозможен. Само понимание этого момента очень долгое время было совершенно недоступно представителям экономического «мэйнстрима» (основного течения экономических исследований, то есть монетаристам), хотя им это объясняли больше 10 лет. Но сейчас, похоже, ситуация сдвинулась с мертвой точки.
Справка
Федеральная резервная система (ФРС) (Federal Reserve System) – объединение 12 региональных банков США, выполняющее функции Центрального банка. Возглавляется Советом управляющих из 7 членов, назначаемых сроком на 14 лет президентом США. Федеральные резервные банки находятся в главных городах 12 федеральных резервных округов, на которые разделена территория страны. Совет управляющих находится в Вашингтоне. Капитал ФРС образован за счет продажи акций частным коммерческим банкам, вступающим в ее члены.
В частности, об этом недавно сказал глава Федерального резервного банка Чикаго (составной части ФРС США) Чарльз Эванс на ежегодной конференции ФРС, посвященной вопросам монетарной политики. По его мнению, экономика США оказалась в ситуации, когда в ней перестал работать ряд мощных монетарных рычагов, включая базовую учетную ставку. Впрочем, нужно отметить, что до конца он не дошел, поскольку продолжил совершенно по-монетаристски: «Честно говоря, экономика США попала сейчас в ликвидную ловушку, когда требуется более либеральная монетарная политика для решения проблем безработицы и слишком низкой инфляции». На монетаристском жаргоне «ликвидной ловушкой» называют ситуацию, когда монетарная политика, в первую очередь изменения в базовой учетной банковской ставке и денежной массе, потеряли способность стимулировать экономику.
Отметим, что теория кризиса, разработанная в России еще в начале 2000-х годов, четко и внятно описывала эту ситуацию. После того, как расширение рынков сбыта стало невозможным (в мировой экономике образовался единый кластер разделения труда), единственным источником стимулирования стало снижение стоимости кредита, которая, по определению, не может быть ниже нуля. Ноль и был достигнут в конце 2008 года, и не нужно было быть провидцем, чтобы предсказать это событие за много лет до того, как оно произошло. Впрочем, монетаристы так не считают.
Вариантов выхода тут два. Первый – жестко ограничить предложение денег в экономику, дождаться реструктуризации экономики (с неизбежным спадом), а затем можно будет разговаривать о переходе к росту. Но оголтелых монетаристов такой подход не устраивает. Скорее всего, потому, что существенное падение экономики, которое они не только не предсказывали, но даже отрицали саму возможность такого исхода событий, подорвет доверие к ним и их теориям со стороны политиков. А это – потеря значительной части источников существования. Значит, нужно искать другой вариант, о котором, впрочем, Эванс сказал: «требуется более либеральная политика».
Ему вторит глава Бостонского федерального резервного банка Эрик Розенгрин, который заявил, что создалась реальная опасность вступления американской экономики в фазу дефляции. Он призвал «немедленно, энергично и решительно бороться с ней, чтобы не повторить опыт Японии 80-х годов, когда страна в течение десятилетия пребывала в дефляционной фазе».
Беспокойство Розенгрина было вызвано тем, что за первые восемь месяцев текущего года уровень инфляции составил в экономике США 1,1 процента. При этом возобновился рост безработицы и замедлились темпы экономического оживления. Руководитель ФРС Бен Бернанке уже говорил, что готов поставить цель обеспечить в ближайшие месяцы уровень инфляции в 2 процента, а достичь этого можно в сегодняшних условиях только за счет печатания необеспеченных активами долларов.
Отметим всю прелесть монетаристской аргументации. Почему нельзя допустить дефляции, которая оздоровит экономику, они не говорят. Почему инфляция улучшит ситуацию, тоже не говорят. Ну разве что ссылаются на своего «гуру» Фридмана, который как-то отметил, что если долго стимулировать экономику деньгами, то она «неизбежно» начнет расти.
А вот мы можем сказать, в чем разница. Дело тут в том, что дефляционный сценарий — это, в первую очередь, не только быстрый спад, но и разрушение нынешней финансовой системы, которая и вырастила современных монетаристов. А инфляция, связанная с эмиссией – это гибель реального сектора, со спадом более медленным. Вот тут в чем дело: никакого ответа монетаристы не знают, но хотят как можно дольше продержаться в роли людей, которые только и «понимают», что такое современная экономика.
Мне такая ситуация представляется опасной, поскольку нынешняя экономика представляет собой гранату с вынутой чекой, а что бывает, если давать гранату обезьяне, которая не представляет, что это такое, мы все знаем. Такая ситуация и с монетаристами: они сами откровенно признаются, что не знают, что делать с экономикой, но, тем не менее, именно сторонники этого учения продолжают формировать экономическую политику большинства стран мира. Удивительно. И опасно.
