Трагедии и массовый героизм первых дней войны

На рассвете 22 июня 1941 года тысячи орудий и минометов германской армии открыли огонь по пограничным заставам и расположению советских войск. Немецкие самолеты устремились на бомбардировку важных объектов во всей приграничной полосе – от Баренцева моря до Черного. Воздушным налетам подверглись многие города. Первые удары пришлись как раз по местам базирования советских самолетов новейших типов, пунктам управления, портам, складам, железнодорожным узлам. Массированные воздушные удары врага сорвали организованный выход первого эшелона приграничных округов к государственной границе. Сосредоточенная на постоянных аэродромах авиация понесла невосполнимые потери: за первый день войны было уничтожено 1200 советских самолетов, причем большая их часть даже не успела подняться в воздух.

План «Ответить всей мощью»

Первые сообщения о вторжении германских войск на советскую территорию поступили от пограничников. Вскоре стали поступать сообщения о бомбардировке и артиллерийском обстреле советских объектов. Около 4 часов утра начальник Генерального штаба генерал армии Г. К. Жуков позвонил Сталину и доложил о случившемся. Одновременно, уже открытым текстом, Генеральный штаб сообщил в штабы военных округов, объединений и крупных соединений о нападении Германии.

Узнав о нападении, Сталин созвал на совещание высших военных, партийных и государственных деятелей. В 5 часов 45 минут к нему в кабинет прибыли С. К. Тимошенко, Г. К. Жуков, В. М. Молотов, Л. П. Берия и Л. З. Мехлис.



К 7 часам 15 минутам была выработана директива № 2, которая от имени наркома обороны требовала:

«1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. Впредь до особого распоряжения границу не переходить.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск. Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить основные группировки его наземных войск. Удары авиации наносить на глубину германской территории до 100-150 км. Разбомбить Кенигсберг и Мемель. На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налетов не делать».




К полудню члены политбюро ЦК ВКП(б) – Молотов, Маленков, Ворошилов, Берия – подготовили текст заявления советского правительства, с которым в 12 часов 15 минут по радио выступил Молотов.

На совещании в Кремле были приняты важнейшие решения, положившие начало тому, чтобы превратить всю страну в единый военный лагерь. Они были оформлены как указы Президиума Верховного Совета СССР.

Единоначалие заменили на коллективный разум

Чрезвычайная сложность быстро меняющейся обстановки, высокая подвижность и маневренность военных действий, ошеломляющая мощь первых ударов вермахта показали, что советское военно-политическое руководство не имеет эффективной системы управления войсками. Руководство войсками осуществлял нарком обороны маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Однако без Сталина он не мог решать практически ни одного вопроса.

Опыт первых же часов войны показал, что один человек не в состоянии осуществлять командование действующей армией.

23 июня была создана Ставка Главного Командования Вооруженных Сил Союза ССР в составе наркома обороны маршала С. К. Тимошенко (председатель), начальника Генштаба Г. К. Жукова, И. В. Сталина, В. М. Молотова, маршалов К. Е. Ворошилова, С. М. Буденного и наркома Военно-Морского Флота адмирала Н. Г. Кузнецова.

С первого дня войны наиболее тревожная обстановка сложилась в Белоруссии, где вермахт наносил главный удар самым мощным объединением – войсками группы армий «Центр» под командованием фельдмаршала Ф. Бока. В ее составе действовали 9-я и 4-я полевые армии и 2-я танковая группа — всего 634,9 тыс. человек, 12 500 орудий и минометов, 810 танков. Группу армий поддерживали 1677 боевых самолетов. Но и противостоявший ему Западный фронт (командующий генерал армии Д. Г. Павлов) обладал немалыми силами: 44 дивизии, 678 тыс. человек, 10 296 орудий и минометов, 2189 танков и 1539 боевых самолета.

Катастрофа Западного фронта

События в полосе Западного фронта разворачивались самым трагическим образом. Еще в ходе артиллерийской подготовки немцы захватили мосты через Западный Буг, в том числе и в районе Бреста. Первыми границу пересекли штурмовые группы с задачей буквально в течение получаса захватить советские пограничные заставы. Но не нашлось ни одной погранзаставы, которая не оказала бы противнику упорного сопротивления. Вооруженные только винтовками и пулеметами, пограничники стояли насмерть.


Примером бесстрашия и сознательной жертвенности является подвиг 9-й пограничной заставы Брестского пограничного отряда, начальником которой был лейтенант A. M. Кижеватов. Заставу атаковала ударная группа 45-й пехотной дивизии. Лейтенант, стрелявший из станкового пулемета, был отброшен от него взрывной волной. Контуженный, превозмогая боль, Кижеватов дополз до пулемета и продолжал вести огонь, пока не кончились боеприпасы. Совместно с подошедшими стрелковыми подразделениями пограничники не позволили врагу с ходу ворваться в Брестскую крепость.

Запоздалый выход навстречу наступавшим гитлеровцам вынуждал советские войска вступать в бой с ходу, по частям. На направлениях ударов агрессора подготовленных рубежей им достичь не удалось, а значит, и сплошного фронта обороны не получилось. Встретив сопротивление, противник быстро обходил советские части, атаковал их с флангов и тыла, стремился продвинуть свои танковые дивизии как можно дальше в глубину. Положение усугубляли заброшенные в наш тыл диверсионные группы врага, которые выводили из строя линии связи, захватывали мосты, аэродромы, другие военные объекты.

Многие советские стрелковые дивизии первого эшелона армий с первых же часов были расчленены, некоторые оказались в окружении. Связь с ними прервалась. К 7 часам штаб Западного фронта не имел проводной связи даже с армиями, а когда получил директиву № 2 наркома обороны СССР, стрелковые дивизии первого эшелона уже втянулись в бои и, естественно, не могли «обрушиться на противника всеми силами» и уничтожить его ударные группировки, как того требовал нарком.


Командование Западного фронта за весь первый день войны не получило ни одного донесения из армий. Да и Москва в течение всего дня объективной информации о положении на фронтах не получала, хотя после полудня направила туда своих представителей.

Для выяснения положения и помощи генералу Павлову Сталин послал на Западный фронт самую большую группу. В нее входили заместители наркома обороны Маршалы Советского Союза Б. М. Шапошников и Г. И. Кулик, а также заместитель начальника Генштаба генерал-лейтенант В. Д. Соколовский и начальник оперативного управления генерал-лейтенант Г. К. Маландин. Однако выявить действительное положение как на этом фронте, так и на других, разобраться в обстановке не удалось.

На основании донесений фронтов нарком обороны и начальник Генерального штаба сделали заключение, что в основном бои ведутся вблизи границы.

Полагая, что для ответного удара сил вполне достаточно, и руководствуясь довоенным планом на случай войны с Германией, нарком обороны в 21 час 15 минут подписал директиву № 3. Войскам Западного фронта приказывалось во взаимодействии с Северо-Западным фронтом мощными контрударами во фланг и тыл уничтожить прорвавшегося противника. На другой день предстояло совместно с войсками других фронтов перейти в наступление и разгромить ударную группировку группы армий «Центр».

Подобный замысел не только не соответствовал истинной обстановке, но и помешал войскам Западного фронта создать оборону. Павлов и его штаб, получив поздно ночью директиву № 3, начали подготовку к ее выполнению, хотя сделать это за оставшиеся до рассвета часы, да еще и при отсутствии связи с армиями было просто немыслимо…

Генерал Гальдер: «Русские всюду сражаются до последнего…»

Положение войск Западного фронта продолжало ухудшаться. Маршал Шапошников, находившийся вместе со штабом фронта в Могилеве, обратился в Ставку с просьбой немедленно отвести войска. Москва разрешила отход. Однако, это решение уже запоздало.

Для отхода 3-й и 10-й армий, глубоко обойденных танковыми группами противника с севера и юга, оставался коридор шириной не более 60 км. Продвигаясь по бездорожью (все дороги были заняты немецкими войсками), под непрерывными ударами вражеской авиации, при почти полном отсутствии автотранспорта, остро нуждаясь в боеприпасах и горючем, соединения не могли оторваться от наседавшего врага.

26 июня немецкие танковые дивизии подошли к Минскому укрепленному району. Здесь оборонялись соединения 13-й армии. Начались ожесточенные бои. Одновременно город подвергся бомбардировке немецкой авиации; начались пожары, вышли из строя водопровод, канализация, электролинии, телефонная связь, но главное — гибли тысячи мирных жителей. Тем не менее защитники Минска продолжали сопротивление.

Оборона Минска составляет одну из ярких страниц истории Великой Отечественной войны. Слишком неравны были силы. Советские войска испытывали острую нужду в боеприпасах, а чтобы подвезти их не хватало ни транспорта, ни горючего, к тому же часть складов пришлось взорвать, остальные захватил противник. Враг упорно рвался к Минску и, несмотря на массовый героизм и мужество наших бойцов, 28 июня захватил город. Окруженная группировка войск Западного фронта оказалась рассеченной на несколько частей. В котел попало почти три десятка дивизий. Лишенные централизованного управления и снабжения, они, однако, бились до 8 июля.



Мужество, героизм советских войск вызывали восхищение даже нацистов.

Начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Франц Гальдер с удивлением отмечал в своем военном дневнике 24 июня 1941 г.: «Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен».

А в дневнике за 29 июня записал: «Сведения с фронта подтверждают, что русские всюду сражаются до последнего человека. Лишь местами сдаются в плен... Бросается в глаза, что при захвате артиллерийских батарей и т.п. в плен сдаются лишь немногие. Часть русских сражается, пока их не убьют, другие бегут, сбрасывая с себя форменное обмундирование и пытаются выйти из окружения под видом крестьян».

30 июня Сталин взял ответственность на себя

Измотанные непрерывными боями, тяжелыми переходами через леса и болота, без пищи и отдыха, окруженные теряли последние силы. До сентября выходили из окружения воины Западного фронта. В конце месяца к реке Сож пробились остатки 13-го механизированного корпуса во главе со своим командиром генералом П. Н. Ахлюстиным. 1667 человек, из них 103 раненых, вывел заместитель командующего фронтом генерал Болдин. Многие, кому не удалось выйти из окружения, стали сражаться с врагом в рядах партизан и подпольщиков.

Советское военно-политическое руководство к концу июня поняло, что для отражения агрессии необходима мобилизация всех сил страны. С этой целью 30 июня был создан чрезвычайный орган – Государственный Комитет Обороны (ГКО) во главе со Сталиным.

В руках ГКО концентрировалась вся полнота власти в государстве. Его решения и распоряжения, имевшие силу законов военного времени, подлежали беспрекословному выполнению всеми гражданами, партийными, советскими, комсомольскими и военными органами. Каждый член ГКО отвечал за определенный участок (боеприпасы, самолеты, танки, продовольствие, транспорт и т.д.).

Ставка продолжала принимать чрезвычайные меры по восстановлению стратегического фронта в Белоруссии. Генерал армии Д. Г. Павлов был отстранен от командования Западным фронтом и вскоре расстрелян(после войны полностью реабилитирован). Новым командующим был назначен маршал С. К. Тимошенко.

Одна из первых стратегических оборонительных операций Красной Армии, получившая впоследствии название Белорусской, завершилась. За 18 дней войска Западного фронта потерпели сокрушительное поражение. Из 44 дивизий, первоначально входивших в состав фронта, 24 погибли полностью, остальные 20 потеряли от 30 до 90% своего состава. Общие потери 417 790 человек, из них безвозвратные – 341 073 человека, 4799 танков, 9427 орудий и минометов и 1777 боевых самолетов. Оставив почти всю Белоруссию, войска отошли на глубину до 600 км.

Вместе с тем, сопротивлением на промежуточных рубежах, контрударами механизированных корпусов и общевойсковых соединений группе армий «Центр» был нанесен значительный урон, замедлены темпы ее наступления, что дало возможность советскому командованию развернуть войска 2-го стратегического эшелона, которые задержали затем на два месяца продвижение немецких войск в Смоленском сражении 1941 года


(По материалам сайта bdsa.ru)